Доноры за доллары. Михаил Серегин
достаточно было увольнения Карташова.
«Видимо, этого было недостаточно – зараза пошла дальше. Но куда?» Борис Иосифович закачался на кресле, нервно покусывая кончик большого пальца.
Пепел сигареты скатился на лацкан.
– Черт! – ругнулся Штейнберг, стряхивая сор с пиджака.
«Нужно последить за этой странной парочкой, – решил он. – Нечего медлить. Не нравится мне это рвение. Мало того что Ладыгин – всем известный авантюрист, так еще этот странный, неопределенной ориентации новенький хирург. Нельзя доверять этим… Мало ли что придет в их голубые головы. Итак…»
Штейнберг придвинул к себе листок бумаги и быстро набросал план ликвидации неприятных происшествий в стенах клиники.
Я брел по коридору, и настроение у меня было отвратительное. Единственным нашим достижением было то, что теперь за Воробьевым, за его операциями установили наблюдение. Это в какой-то степени гарантировало его от безосновательных обвинений в непрофессионализме. Если кто-то решил его подставить, то ему придется очень сильно напрячься. А в остальном…
Работать мне по-прежнему не хотелось, и я снова решил воспользоваться своим преимуществом маленького начальника и пройтись до ближайшей пельменной, чтобы восстановить утраченное в борьбе со Штейнбергом внутреннее равновесие.
Спускаясь по лестнице, натолкнулся на широкоплечего детину в камуфляже. Я постарался обойти его внушительную фигуру, но мне это никак не удавалось – лестница была слишком узка, а он не собирался уступать мне дорогу. Разозлившись, поднял голову, чтобы отчитать заблудшего «гепардовца» за неучтивость, но не успел открыть рот – что-то меня удивило в увиденном мною лице.
Первое, что бросилось в глаза, так это нетипичное для наших охранников лукавое выражение и широкая радушная улыбка. У меня промелькнула мысль, что при охранном агентстве открыли курсы повышения интеллектуальности взгляда. Видимо, осмысленность лица теперь – непременное условие профессионализма телохранителя. Я пустился в ехидные фантазии, содержание которых исчерпывалось одной фразой: «Гепард-М» – «модернизированный».
Человек в камуфляже по-прежнему преграждал мне путь, породив во мне уверенность, что осмысленность взгляда была тоже не более чем маскировкой и ни в коем случае не указывала на выдающиеся умственные способности его обладателя. И тут «гепардовец» произнес:
– Куда вы, доктор, торопитесь?
ГЛАВА 6
Я смотрел на него и не верил своим глазам: передо мной в камуфляже и с кобурой на ремне стоял Рома Ураев, Романыч, которого я потерял из виду как раз тогда, когда потерял из виду свое большое боксерское будущее. Мы занимались с ним в одной секции, у одного и того же тренера, только выступали в разных весовых категориях. С той поры, как я вопил от восторга, наблюдая за триумфальным боем Ураева с чемпионом Москвы Малолетовым, Ураев стал еще более внушителен. Просто Илья Муромец в пору расцвета – иначе и не скажешь. Я был потрясен.
– Роман! А ты-то что тут делаешь? – пробормотал