От Пасхи к Пасхе. Пособие по катехизации, или оглашению, составленное на основе многолетнего опыта в Феодоровском соборе в Санкт-Петербурге. Протоиерей Александр Сорокин
или запланированным он был вначале. Не этот ли случай имеет в виду евангельская притча о сокровище, скрытом в поле и неожиданно обретенном человеком, который «от радости о нем идет и продает всё, что имеет, и покупает поле то» (Мф. 13:44)?
Ценность этого дара способны осознать в полной мере те, кто пришёл на катехизацию, будучи вовсе лишённым возможности живого общения с единомышленниками, и в итоге обрёл её.
Есть и немало случаев, когда человек становится катехуменом, ставя во главу именно эту цель, решая именно эту задачу – войти в Церковь как в среду общения. Среди них немало тех, чей портрет мы описали выше как «крещеные и „очень“ воцерковленные» (см. п. 1.3.4). Знаний много, опыт участия в таинствах есть, а чувства причастности к Церкви как к общине верующих нет.
1.7. Церковное измерение катехизации
1.7.1. Катехизация и крещение как события церковной жизни
Начнём с аналогии и сформулируем её в виде вопроса. Кто радуется в момент рождения ребёнка: сам младенец или его мать вкупе с отцом? Ответ очевиден: дитя даже не осознаёт, что с ним происходит в первые минуты жизни. Да что там минуты! Богатый общечеловеческий опыт свидетельствует, что день рождения как праздник, с которым связан отсчет конкретно твоего бытия в мире, ребенком воспринимается не ранее чем с трех лет. В самый же день появления на свет нового человека радуется совсем не он, главный герой события, а его родители, прежде всего мать (ср. Ин. 16:21), ну и, конечно, их близкие – семья. Ясно, что в случае взрослого крещения приведённая аналогия в одной своей части несколько хромает: новорождённый верный или новорождённая верная всё-таки во многом и главном осознают, что с ними происходит и в какую новую жизнь они вступают (хотя и то лишь отчасти!). Но в другой своей части аналогия более чем уместна. Мы говорим о матери, а именно – о Церкви, которая рождает новых своих чад в таинствах духовного рождения – крещения и миропомазания.
Способна ли сегодняшняя Церковь, то есть мы, конкретные церковные общины, понять и по достоинству оценить величие, радость и смысл крещения как акта церковного, то есть как события, в результате которого рождается новый член Церкви? Становится ли это событие Событием в масштабах Церкви как общины или прихода, а не только в узком или пусть даже относительно широком кругу только тех, кто близок новокрещеному/новокрещеной в силу плотского родства, дружбы или приятельского знакомства? Радуется ли духовная семья – церковь/община – рождению своего нового члена, подобно тому как радуется рождению ребёнка семья, состоящая из пап, мам, бабушек, дедушек, сестер, братьев и т. п.?
Ответ очевиден, неудивителен и не очень радостен: мягко говоря, не всегда и не везде[18]. Крещение давно и повсеместно стало явлением частной жизни человека или, максимум, его семьи с друзьями. Крещение стало частной требой, совершаемой зачастую «отдельно» (берём это слово в кавычки, так как оно стало почти техническим термином, означающим крещение, совершаемое в комфортных условиях не вместе с
О причинах «персонализации» крещения – см. подробный историко-литургический экскурс в: Горячев Е., прот. Традиция оглашения и крещения в Русской Православной Церкви. // https://azbyka. ru/katehizacija/opyt_prihodskogo_oglasheniya-all.shtml.