Казаки на Амуре. Сергей Владимирович Бахрушин
дней они шли в полном вооружении, в куяках (защитных доспехах), пока не добрались до острожка на Умлекане, добрались израненные, без аманатов, без продовольствия, на которое рассчитывали их товарищи. Понятно, что Поярков встретил их далеко не приветливо. «С добычею ли пришли?» – был первый вопрос к ним. «Не только что с добычей, и свое потеряли», – отвечали те. Дело было в январе: предстоял голод до поздней весны, когда вскроется река и будут доставлены припасы, оставленные на Гономе. Имевшийся хлеб разделили между служилыми людьми; пришлось по 30 фунтов на человека. Стали есть сосновую кору и коренья. Положение ухудшалось тем, что последний аманат Доптыул, хотя его и держали в оковах, все-таки ухитрился бежать, и туземцы стали нападать на русский лагерь. Нападения их, впрочем, были отбиты, и трупы убитых дауров валялись на лугу перед острожком. В острожке, между тем, голод принял ужасающие размеры; запасы вышли совершенно, люди стали помирать. Тогда Поярков начал говорить своим сотоварищам: «кому не охота в острожке с голода помереть, и они б шли на луг к убитым иноземцам и кормились, как хотят». Человек десять послушались его совета, выбрели из острожка и питались трупами врагов. Голод доводил до жестокости. Те служилые люди, которые оставались с Поярковым в острожке, потребовали, чтобы их товарищи, питавшиеся на лугу человеческими трупами, были обысканы, и у них были отняты и поделены остатки продовольствия; беспощадно отобрали у этих несчастных у кого фунт, у кого два, у кого три муки. Когда снег стаял и появилась трава, изголодавшиеся казаки набросились на «корень травный», но и тут случилось несчастье. Двое служилых людей вышли на луг; одному из них занеможилось, и его товарищ развел костер, чтоб его обогреть; от костра загорелась трава, луг выгорел, и русские лишились последнего средства пропитания. Озлобление голодавших казаков достигло высочайшей степени. Пояркова стали упрекать в том, что он повел людей на верную смерть. «Не дороги мне служилые люди, – отвечал цинично Поярков, – десятнику цена десять денег (пятачок), а рядовому два гроша». Стали говорить, что он нарочно велел поджечь луг, чтоб поднять цену на сбереженный им хлебный запас; верили и подобному вздору. Когда, наконец, приплыли суда с запасами, то с голоду успело умереть 40 человек.
Река Зея Совр. фото
Собравши свой поредевший отряд, Поярков пустился в дальнейший путь вниз по Зее. Он плыл по местности довольно густо населенной племенами дауров. По берегам тянулись хорошо обработанные пашни, виднелись табуны коней и стада коров; но жители не позволяли теперь русским высаживаться на берег, обзывали их «погаными людоедами». Достигнув устья Зеи, Поярков послал вперед для разведок отряд из 26 человек. Здесь обитал народ, родственный даурам, – джючеры[1], ничем не отличавшиеся по образу жизни от дауров, как и они, занимавшиеся земледелием, скотоводством и охотой, и, как они, платившие дань китайскому императору. Джючеры внезапно напали на стоянку разведчиков и перебили их всех; уцелело только два человека. Они и
Джючеры или дючеры – русское название народа, жившего в XVII веке на берегах Амура, приблизительно от устья Зеи до устья Уссури, и несколько ниже по течению.