Венская прелюдия. Сергей Богачев
манер и блеска.
Привыкший играть первую скрипку в любом флирте, Александр поначалу даже опешил – настолько напористой оказалась Анна. Она при всяком случае подчёркивала божественное провидение, заставившее её именно в тот день прийти в библиотеку.
Поначалу Александр заподозрил недоброе. Неужто ему подослали эту скромняжку, чтобы разобраться в тонкостях его истинной миссии при посольстве? Нет, не похоже… Она слишком образованна для этого. Цитаты Лейбница[4], которыми она сыпала невпопад, никак не способствуют установлению близкого телесного контакта, да и воспитание девушки явно не позволяло перейти грань дозволенного. С таким подходом она будет добиваться своего до следующей Пасхи.
– Скажите, Анна, откуда это редкое для девушек вашего возраста увлечение науками и философией? – спросил её однажды Александр с высоты своего роста.
Девушка нисколько не смутилась. Очевидно, с этим вопросом она сталкивалась уже не единожды:
– Мы с Германом на следующей неделе начинаем изучение трудов Лейбница по математике и философии. Скажу вам, дело это нелёгкое даже для меня, что уж говорить об одиннадцатилетнем мальчике.
Либерт выдержал паузу, чтобы не выказать своей излишней заинтересованности, и только потом спросил:
– Герман, это ваш брат?
– Ни в коем случае! – воскликнула Анна. – У меня не может быть такого взбалмошного, привередливого и капризного брата! Это маленькое чудовище… – Девушка осеклась, покрылась пятнами румянца и опустила взгляд.
Александр, как настоящий мужчина, посчитал нужным не обратить внимания на этот лёгкий казус и отвлёкся на звёзды, особенно ярко светившие этой ночью. Луна висела над обрезом линии крыш совсем молодым серпом, и её скудный свет совершенно не затенял чистое ночное небо Вены над городским парком.
– Он меня просто терзает. Встаёт когда хочет, совершенно не слушает, у него на столе среди книг постоянно десятки оловянных солдатиков, которые отвлекают его. Он называет меня «фрау» только в присутствии отца. При нём – дааа! Он шёлковый! Но стоит господину Кальноки выйти из классной комнаты, как идеальный ребёнок превращается в сущего демона.
– Вы никогда не рассказывали, Анна, чем занимаетесь, кроме посещения библиотеки, – заметил Александр, положив свою руку поверх её миниатюрной ладони.
– Я работаю в доме графа Кальноки. Моя основная обязанность – учить его сына. Даже не знаю, как долго мне удастся там задержаться. В середине июня граф обещал устроить сыну экзамен с привлечением именитых учёных. История, философия, математика. Мне тяжело себе представить, что со мной случится после того, как эти экзаменаторы раскроют графу глаза на уровень подготовки его сына. Лучшим вариантом для меня станет увольнение, и хорошо, если граф заплатит отступные. А ведь он может и не дать рекомендательного письма, и что тогда?
У Либерта подкатил комок к горлу. Это была не жалость к девушке, явно и безответно
Готфрид Вильгельм Лейбниц – немецкий учёный и философ XVII века.