Воображая город. Введение в теорию концептуализации. Виктор Вахштайн
на элементы, что позволяет четче выделить единицы будущего исследования. Такие вспомогательные концепты мы далее будем называть дискриминативными.
Первый способ построения системы дискриминативных концептов – вынесение на вторую орбиту предикативных характеристик. Какие агенты? Коллективные и индивидуальные, сплоченные и аморфные, ресурсные и лишенные всего. Какие практики? Присвоение, маркирование, вытеснение, захват, контроль. Какие отношения? Синхронные и диахронные, смысловые и силовые, кооперативные и конфликтные. Какие ресурсы? И так далее.
Вооруженный подобной оптикой исследователь задается вопросом: каковы практики агентов Х, пользующихся ресурсами Y, в борьбе за ресурсы Z? Или: как отношения А воспроизводятся в практиках В, объективируясь в пространстве С? Проведя, к примеру, сравнительное исследование расселения московских и питерских коммуналок в 1990‐е годы, социолог-бурдьевист сможет объяснить, почему в Питере коммуналки в некоторых центральных ареалах города сохранились, а в Москве – нет. Потому что в Москве агенты, обладающие административным ресурсом, в коалиции с агентами, обладающими экономическими ресурсами, расселили коммуналки (в терминологии Бурдьё «депортировали некоторые группы людей») в процессе практического учреждения сегмента дорогого элитного жилья в центре столицы. Символический престиж центра и высокая конкуренция экономических элит за символический капитал не оставили коммуналкам ни единого шанса. Такой анализ будет лишен насыщенных этнографических описаний практик жизни в коммунальной квартире [Утехин 2004], зато в нем, скорее всего, будет предложено некоторое подобие строгого «социологического объяснения».
Этот ход – помещение на вторую орбиту предикативных характеристик – чаще всего используется теоретически продвинутыми исследователями-эмпириками. Он позволяет быстро определить направления поиска. Тестируя наличие связи между концептами второй орбиты («Агенты Х – Ресурсы Y», «Практики А – Отношения В»), исследователь заготавливает впрок гипотезы, доступные эмпирической проверке. Но это не единственная возможность.
Другой тип дискриминативных концептов – атрибуты. К примеру, у агентов есть тела. Тело не делает агента социальным агентом – таковым его делает нахождение в пространстве соответствующих социальных позиций и включенность в определенные практики социальной жизни. Но, не имея тела, довольно сложно быть включенным в практики. Сами практики имеют историю. История актуализируется в практиках агентов, оставляя отпечаток в их телах. Этот телесный отпечаток и называется габитусом – система приобретенных социальных диспозиций определяет то, как мы открываем дверь, умеем ли пользоваться ножом и вилкой, как стоим на эскалаторе. Бурдьё пишет:
Перефразируя Пруста, можно было бы сказать, что ноги и руки полны закостеневшими императивами. Так что можно составить список ценностей, ставших телом, благодаря транссубстантивации, совершаемой скрытым убеждением имплицитной