Жена по принуждению. Виктория Вишневская
Встретила нового агента, снялась в одной фотосессии, после которой карьера и пошла хорошо и, в принципе, всё.
Не густо.
Чего это она в больницу попёрлась?
Решила, наконец, позаботиться о своём здоровье? Или сделать только хуже?
– А и ещё. Левицкий. Константин. Отец её месяц назад примерно с сердцем в больницу загремел.
Вытягиваюсь на стуле. А вот это уже неожиданно. Не знал, что у него проблемы с сердцем.
– Госпожа Левицкая посещает его пару раз в неделю.
Хмурюсь, чего-то не понимая.
Они же ненавидят друг друга.
Изначально, когда мы ещё не общались с Карой, её отец отдал мне её взамен на компанию. Бартером, так сказать. Именно так мы и познакомились очень близко.
Конечно, поступили как скоты, но мне нужны были гарантии, что она полностью в моей власти.
А здесь нет, овечка оказалась волком. Предала в самый неожиданный момент. До сих пор удивлён её поступком.
Что с ней стало? Раз она даже к отцу ходит? Который её не любит.
Или переживает за наследство? Посещает его, ухаживая и думая, что что-то перепадёт? Никогда бы о ней такого не подумал, но в свете недавнего…
Вполне возможно.
– Когда следующее посещение?
– Завтра вечером.
Киваю и снова расслабленно откидываюсь на спинку кресла.
Что же, мой маленький мотылёк… Я не оставлю тебя просто так.
***
Иду по пустынным коридорам частной клиники. Никто нигде не бегает, везде стоит глубокая тишина. Приёмный покой, в окне вечер с полной луной. Символично. Чтобы схватить девчонку, и она ответила за всё, что сделала.
Пока как наказать её, не придумал.
Но когда увижу ещё раз – точно в голову что-то придёт.
Но не приходит, когда вижу её чуть осунувшийся силуэт. Выходит из палаты, прикрывает за собой дверь. На лице усталый вид, синяки под глазами, которые она никогда себе не позволяла. Ей их оставлял только я, и то в порыве страсти.
Она глядит в пол, но поднимает голову, встречаясь со мной взглядами.
Останавливается, округляет свои голубые глазки и смотрит на меня, удивлённо хлопая ресницами.
Встаю напротив неё.
Между нами несколько метров. Таких мизерных, что мне хочется быстрее преодолеть их и впиться с ненавистью в эти мягкие губы. Я помню до сих пор их вкус. Клубничный блеск. Она всегда наносит только фруктовые вкусы.
А мне и приятно.
– Почему ты здесь? – вырывается интересующий меня вопрос. Она ненавидит отца. Не любит мать. У них это на взаимной основе. Так почему она ходит сюда так часто?
– И тебя это волнует?
Говорит тихо, неуверенно.
Гляжу в глаза, и понимаю – плакала.
Из-за чего?
Наследство досталось не ей? Её мамашке?
– Нет, – отрезаю грубо. Волна злости окутывает тело в один момент. Сейчас у неё такой подавленный вид… Строит из себя жертву. Самую настоящую. И я раздражаюсь.
Мне плевать на то, что я просидел в СИЗО больше положенного срока. Я просто не прощаю того, как мне нагло врут