Небо памяти. Творческая биография поэта. Леонид Гомберг
до недостроенного дома, в котором затем разместился магазин «Наташа». Баррикада представляла собой нехитрое с точки зрения инженерной мысли сооружение: мешки песка, кирпичи, обхваченные стальными обручами, веревками и другим связывающим и цементирующим материалом; справа и слева имелись пока еще открытые ворота для прохода троллейбусов и другого транспорта, особенно военных машин, мчавшихся к фронту. Следующая баррикада – в районе нынешней площади Маяковского и такая же – у Белорусского вокзала… Погашены огни… Оконные стекла в домах и учреждениях оклеены бумажными полосами. Воздушная тревога объявлялась до пяти-семи раз в сутки[23].
«В октябре 41-го года нашу часть привезли в Москву, когда немцы были рядом и предполагалось, что они могут войти в город, – вспоминал Левитанский. – И в нашу задачу входило держать оборону Москвы… уже в Москве – участок от Белорусского вокзала до Пушкинской площади… Мы патрулировали улицы – ходили вместе с моим другом Гудзенко… Мы, юные патриоты, готовились грудью защищать Москву: у нас была задача не пропустить немцев через Садовое кольцо»[24].
2-й полк ОМСБОНа, где проходили службу бывшие студенты ИФЛИ Гудзенко, Левитанский и Кардин, разместили в школе на Бронной, в опустевшем Камерном театре (сейчас Театр им. Пушкина) и в нынешнем здании Литературного института на Тверском бульваре.
«В лютую зиму… нас поместили в это казенное помещение с ледяными батареями, с обедом из жидкой баланды, – писал В. Кардин. – Ночью, когда разносился сигнал воздушной тревоги, мы старались затаиться в классах, они же спальни. На моей стоявшей в углу кровати укрывались тремя шинелями… Голодные мерзнут особенно сильно»[25].
Столовая, где обедали омсбоновцы, находилась на улице Горького около Центрального телеграфа. Когда в один из домов неподалеку попала бомба, молодые бойцы впервые увидели настоящих раненых и убитых. Война подступала все ближе.
«На улице Горького творилось невероятное, – вспоминал Илья Давыдов. – На проезжей части стояло несколько легковых автомобилей с опущенными скатами и побитыми стеклами. Возле диетического магазина, где недавно была длинная очередь, ползали и кричали десятки людей. На мостовой виднелись красные пятна. К месту взрыва бежали люди и останавливались там, не зная, что предпринять. Взрыв тяжелой бомбы вызвал много жертв. В течение часа мы обходили квартиры и делали перевязки раненым. Позже узнали, что такие же фугаски немецкий самолет сбросил на Большой театр, на трамвайную остановку у Ильинских ворот и на угловое здание Центрального Комитета партии. И оттуда автомашины увезли десятки пострадавших»[26].
В эти дни Семен Гудзенко и Юрий Левитанский написали слова песни, фактически ставшей гимном ОМСБОНа. Об этой песне, звучавшей на улицах осажденной Москвы, о ее важной роли потом напишут многие мемуаристы. Есть упоминания и о других стихотворных текстах, сочиненных Гудзенко и Левитанским на мотивы популярных тогда
Зевелев А.И., Курлат Ф.Л. Герои особого назначения…
Иронический человек… С. 77.
Кардин В. «Ну что с того, что я там был» // Иронический человек… С. 271–272.
Давыдов И.Ю. Юность уходит в бой.