F20. Балансировать на грани. Ольга Вечная
можно судить, интерес сегодня у всех один и тот же. Мне одной здесь нет никакого дела до того, каким способом лечится брат Кати? Если все его так боятся, зачем приехали?
Кто-то играет в бильярд, кто-то прогуливается в саду возле дома, дыша свежим сентябрьским воздухом. Дети хозяйки и гостей заняты весёлыми и иногда чересчур шумными играми с парой нанятых клоунов, которые лично меня поначалу сильно напугали своей боевой раскраской, неестественно высоким голосом и заливистым громким хохотом.
Проходит два часа. За это время я узнаю, что «все врачи-психиатры с отклонениями, поэтому ничего в болезни Олега странного нет», «он задушил/зарезал/пытал/изнасиловал/утопил/привязывал к батарее/бил свою бывшую жену». Что «над ним издевались в психлечебнице», где он, кажется, тоже кого-то убил. Чья-то соседка помнит Олега маленьким, и он всегда был очень подозрительным и нехорошим мальчиком, мучил кошек, собачек, стрелял из рогатки в птичек. В общем, личность самая устрашающая, с какой стороны ни посмотреть.
С ним пытаются общаться, знакомиться, заговаривать. Девушки, которых, по всей видимости, притягивают «необычные мальчики», приглашают Олега танцевать, угощают вином или виски, но он лишь равнодушно качает головой, изредка произнося несколько слов. Каждые полчаса он выходит на балкон покурить. В этом случае стоит отдельно от всех, облокотившись на перила, медленно выпускает густой дым изо рта.
Наслушавшись всевозможных сплетен, я могу думать только о том, что не хочу вдруг оказаться на месте Олега. Становится жаль этого несчастного мужчину, вокруг которого вьётся целый ворох небылиц и жутких историй. Наше общество не любит, когда кто-то выделяется. Или же, наоборот, слишком сильно любит? По сути дела, никто из этих людей с Олегом близко не знаком: до психбольницы он несколько лет жил в Киеве, а до этого, как я поняла, особо не общался с друзьями Кати. Я тоже его вижу впервые, но тем не менее и мне хватило слухов, чтобы отказать в работе, даже не проводя собеседования. Становится стыдно, ведь я оказалась ничем не лучше всех этих людей, тыкающих в него пальцами.
Наблюдая за тем, как Олег в очередной раз идёт покурить, я решаю составить ему компанию. Уверенно подхожу и встаю рядом, не имея понятия, как начать разговор. Мужчина мельком смотрит на меня и вновь переводит взгляд вниз, на играющих в саду детей, которые прыгают в мешках. Точнее, падают в мешках, смеясь и крича. Маленькая девочка громко плачет.
Курит Олег медленно, после каждой затяжки аккуратно стряхивая пепел в стеклянную пепельницу, которую держит в руке.
– Привет, – наконец здороваюсь я, пытаясь перекричать ребёнка, – меня зовут Аля.
Он вновь смотрит на меня. Хмыкает. Тушит сигарету в пепельнице, которую осторожно ставит на пол у своих ног. Лезет в задний карман джинсов, откуда достаёт чёрное потёртое портмоне, раскрывает. Расстёгивает молнию внутреннего кармана, вынимает сложенный вчетверо и запечатанный в файл лист бумаги. Аккуратно разворачивает и протягивает мне. Всё это молча.
Я беру из его