Не твоя. Василиса Прекрасная
что именно находят смешным, на полдня он спрятался в своей комнате подальше от глаз. Потом за пропуск ему ещё и впаяли наказание на кухне, что было для меня вишенкой на торте. А так как маскировка была накинута вокруг его ауры, то мне и предъявить ничего не смогли. Правда, в ответ этот придурок накинул на меня звуковой щит, проделав тот же трюк. Я целые сутки ничего не слышала! Но зато, в отличие от Океара, учёбу не пропускала.
В общем, мне было, что вспомнить… удивительно, но после того самого первого акта мести с водой меня больше никто не трогал. Ну, кроме выпендрёжника. Меня словно как тем самым щитом окружала защита от нападок со стороны остальных ребят в группе, да и всей Академии. Я поняла это не сразу, но когда до меня дошло… то поначалу взбесилась. Меня попросту заклеймили как личный предмет ненависти и шуток для золотого мальчика. Словно только у одного него было право играть со мной.
Так как ответить тем же не могла, то придумала кое-что лучше. Раз уж вокруг меня оказался вакуум, не пропускающий туда никого, то, чтобы сделать хоть что-то в ответ, стала мешать его богатой личной жизни. Но довольно быстро поняла, что мешать там было особо нечему, и моё вмешательство больше походило на помощь, что уж совсем меня не устраивало. Наш золотой мальчик оказался тем ещё бабником, но дурочки адептки, невзирая на это, всё равно слетались на него как мотыльки на пламень, в надежде стать чем-то большим, чем простым увлечением на ночь. А я всё выжидала, пока хоть одна задержится на подольше, чтобы разбить эти отношения в пух и прах, но нет… к моему разочарованию этого так и не случилось. Хотя и не понимала, на что эти дурочки рассчитывали? Даже если у них вдруг случится взаимная любовь… Такие как Океар или я, в прошлом, женятся и выходят замуж только на тех, кого находят им родители и только по расчёту. И никак иначе. Это был негласный закон это мира. Большая власть или деньги – никакой свободы выбора в личной жизни. Видимо, роль любовниц их бы устроила. Но в итоге я успокоилась по поводу вакуума вокруг меня. В этом было много плюсов, учитывая мою нелюбовь приближать к себе людей. Но и спустить ему этого не могла.
А так как идею с его отношениями пришлось отбросить, то отрывалась на другом. От детских шалостей до серьёзных правонарушений. Мы со снобом не мелочились. И хотя ректор неоднократно вызывал на ковёр то меня, то его… но нас ни разу так и не наказали, попросту махнув рукой, потому что мы молчали как рыбы, а доказательств, кроме слухов, никто не оставлял. Это было только наше дело и наша вражда, которая, то доставляла бешеное удовольствие, то вызывала жгучую ненависть. Как, например, в тот случай, когда выпендрёжник подмешал мне в шампунь смолу. Целый год я ходила обстриженной под ёжик. Хотя на тренировках потом оценила прелести подобной причёски, но не могла оставить тот поступок безнаказанным. Раз в неделю до тех пор пока мои волосы не отрасли до приличной, по моему мнению, длины, пробиралась к нему в комнату и подрезала его штаны сантиметров на десять. Было забавно наблюдать, как он щеголяет с голыми лодыжками.
И сейчас, так как мы не виделись четыре с половиной