Пресыщенность ядом. Мария Высоцкая
инстаграмной поэтессы, а когда замечает моё отстранённое состояние, допытывается до случившегося.
По мере моего рассказа она то хмурится, то едва улыбается, а потом выдаёт совсем не ясно для чего:
– Ты встретилась с Дорониным.
– Что? Кем?
– Доронин. Тот, чей телефон ты разбила. Такой высокомерный типчик, аккуратист, блин. Он, кстати, Дягилевский дружок и вроде как с Викушей нашей мутил. Дягилевы вечно за ним хвостиком ходят. Викуша, вообще готова ботинки ему вылизывать.
– То есть он мне соврал?
– То есть громилы, которые уложили твоего бывшего, скорее всего, его рук дело. Кстати, «Саламандра» – это его клуб.
– Его…
– Так, в обморок не падаем. Спокойствие, малыш, только спокойствие.
– Я спокойна, Ань, я так спокойна, ты не представляешь, насколько.
Сжимаю руки в кулаки. Он мне врал. Сочинял какие-то сказочки верно думая, что я идиотка. А что ты хотела, Эля? Ты и есть идиотка!
– А сколько должна?
– Тридцать.
– М-да. Ему этой суммы на мороженку не хватит. Что-то тут нечисто.
– Он просто стебётся. Конечно, нечисто, – взмахиваю руками.
– У меня тысяч двенадцать будет. Месяца на два могу одолжить. Если нужно.
– Нужно. У вас в кофейне официантки не нужны?
– Нужны. Я за тебя словечко замолвлю.
– Спасибо, Ань. За всё спасибо.
Остаток дня я нахожусь в каком-то вакууме. Доронин звонит мне пару раз, но я скидываю. Не желаю иметь с ним больше ничего общего. Это надо вообще до такого додуматься, зачем? Неужели они с Дягилевым действительно что-то задумали?
Сколько должно быть наглости, а самое главное, бесчеловечности, чтобы так поступить. А я ещё там чего-то стыдилась. Дура! Эля, ты полная дура.
После учёбы иду на работу. Доработаю последнюю смену, к тому же мне очень интересно, как они все могли так просто меня разыгрывать. Делать из меня полную идиотку, а ведь ясно было с самого начала. Одни только эти странные взгляды.
Переодеваюсь и иду к первому столику. Длинноногая блондинка с каким-то татуированным парнем. Они заказывают выпить и парочку салатов. На кухне пересекаюсь с Асей и под её вопли недовольства и сопротивления пытаюсь вытащить в коридор.
– Ты ненормальная? Что происходит?
– Ты знала, что он издевается надо мной?
– Кто?
– Доронин.
Она поджимает губы, опуская взгляд.
– Знала. Ты же меня типа предупреждала, правда?
– Правда! – зло и громко. – Сама могла догнать. Его в мешок из-под картошки наряди, он со своими закидонами всё равно, как мы, выглядеть не будет. А ты полная дура, если ни черта не поняла.
– Ну спасибо за заботу. Могла бы просто сказать…
– Ты мне кто? Я тебе помогать не нанималась. Сама в него вляпалась. Так что на других не спихивай.
Она в бешенстве разворачивается и убегает в зал. Прекрасно! Все делали вид, что так и надо,