Три подруги и древнее зло. Грета Раш
просипела я, хватаясь за бутылку минералки. – Или не они, но из их квартиры.
– Наверное, насмотрелись ужастиков, решили попугать друг друга и самих себя заодно, – пожала плечами банши, облокачиваясь о косяк. – Мы тоже, если ты помнишь, вызывали то Пиковую Даму, то матерящегося гномика, то дух Гоголя. Это было безобидно и весело.
– А что, если они там реальные ритуалы проводят? – стиснула я пластиковую тару до характерного хруста под пальцами. – Что если крик был не человеческий?
– Единственные ритуалы, которые они могут проводить – это ритуалы по призыву пиздюлей от мамы с папой, – фыркнула подруга, а после тихо заметила: – Паскудно выглядишь.
Я жадно глотнула воды прямо из горлышка.
– Чувствую себя ещё гаже, – честно поделилась я, отрываясь от бутылки.
– Прими душ, выпей чего-нибудь успокоительного и ложись в кроватку, – посоветовала подруга, подходя ко мне и приобнимая за напряженные плечи. – А то глядя на тебя мне остро хочется выпить.
Допустить очередного запоя подруги было категорически нельзя, а потому я кивнула, набрала полный рот воды, надув щеки словно запасливый бобёр, и потащилась в ванную на водные процедуры.
Глава V
Через час мы легли спать. Вернее, спала Ниса, громко и немного по-детски посапывая, а я лежала на спине и смотрела в потолок. Сон не шел, более того, ощущалось нарастающее желание заняться чем-нибудь, чем угодно, хоть вязанием зимних носков, лишь бы вот так не лежать, созерцая пустоту. Но проблема заключалась в том, что любое занятие, требовавшее значительное вмешательство рук, выходило у меня до слез паршиво. Вышивание, вязание, шитье, рисование, лепка из глины, вырезание снежинок, создание папье-маше, построение песчаных замков – ничего из этого не являлось моим призванием. И это ещё было мягко сказано. Конечный продукт всегда выглядел настолько плачевно, что люди интересовались, нет ли у меня умственно отсталого племянника, чьи работы я выдала за свои. Уверена, что даже сидя в детской песочнице на дне моря я лепила самые кривые куличики!
Дойдя до этого момента в своих размышлениях, я резко села, не в силах больше валяться бревнышком. Встав, тихонечко прокралась на кухню, стараясь не разбудить подругу, хотя Ниса редко спала чутко. Чаще всего её не способен был разбудить даже военный оркестр, исполняющий марш «Прощание славянки».
Подойдя к окну я решила отворить створку, поставив её на проветривание, но меня остановил шум.
Дождь.
За окном шел дождь, падая на землю крупными, словно нарисованными умелым мультипликатором каплями. Испытав внезапное желание понюхать пропитанный влагой воздух, я широко распахнула окно, перегнулась через подоконник и радостно выставила вперед руку. Но улыбка быстро сползла с моего лица, потому что на раскрытую ладонь не упало ни дождинки.
– Что за?… – удивленно пробормотала я, перевернула руку и увидела мокрый блеск на коже с противоположной, тыльной стороны. Всунувшись обратно, я замерла, пристально всматриваясь в пространство за стеклом, окутанное ночью. Мозг уловил какую-то неправильность