Три подруги и древнее зло. Грета Раш
простая мысль возникла в голове, как только рациональная часть меня очнулась от наваждения, испугав лишь сильнее. Ведь, что такое тень? Это силуэт предмета, на который падает свет лишь с одной стороны, противоположной от того места, на котором образовалась тень. Но в комнате не было таких предметов! Из мебели имелась лишь кровать в углу, да стул с беспорядочно наваленной на него одеждой. Даже шторы на окнах отсутствовали.
Ощутив, как в крупной дрожи затряслись руки, я потянулась нащупать выключатель, но пальцы лишь скользили по недавно наклеенным обоям. Мельком я отметила запах свежего клея, витавший в комнате.
Ребенок на полу вновь всхлипнул и застонал, на этот раз громче и протяжнее. Лужа под девочкой, казалось, увеличилась в размерах, а тень на стене продолжала размеренно извиваться из стороны в сторону, танцуя свой жуткий танец, от которого вставал дыбом каждый волосок на теле.
А я все никак на могла найти выключатель, бестолково возя рукой по стенке.
– Ди, ты видишь то же, что и я? – зашептала на ухо подруга, вцепляясь в моё предплечье с силой истинной банши.
– А что ты видишь? – гулко сглотнула я, боясь оторвать взгляд от вдруг резко метнувшейся под потолок тени.
– Хрень какую-то, – лаконичности подруги можно было только позавидовать. – Как-будто я укурилась и смотрю дешевый ужастик, вот только задом-наперед и почему-то без звука.
– Те же ощущения, – подтвердила я.
– Слушай, может мы что-то приняли, сами не заметив, как? – урожайный у подруги был день на различные теории. В том числе, на теории заговоров. – Или нас кто-то отравил. Открутил же этот гамадрил вислоухий газовые вентили тогда!
Судя по всему, подруга имела ввиду Гришу, который оказался вожаком местных волков-оборотней и который три недели назад вместе с этими самыми оборотнями заявился в мою квартиру для выяснения ответов на извечные вопросы, а именно – чей эгоизм махровее и у кого яйца с кулак каждое?
– Может, и в этот раз нас чем-то обкурили?
– Сдурела? – зашипела я в ответ, наблюдая за тем, как тень начала плавно перетекать со стены на потолок, при этом растягиваясь, увеличиваясь в размерах и словно становясь выпуклее. – Одинаковые приходы коллективно не ловят!
– А где ты здесь коллектив увидела? – сердитости в голосе Нисы прибавилось.
Неизвестно, что случилось бы дальше, потому что тень проползла через весь потолок. Аккуратно и даже где-то с изящество обогнула люстру, а после замерла в точности над распростертым на полу ребенком. Несколько секунд, которые я мысленно отмерила с помощью собственных ударов сердца, тень не шевелилась. У меня возникла абсолютно безумная мысль, что она присматривается к ребенку, как хищник присматривается к стоящей у водопоя лани, вычисляя наиболее уязвимые места. А после тень начала густеть, темнеть, клубиться и выходить за рамки того, что можно было бы назвать реальностью и здравым смыслом. Из чего-то призрачного, условного, мимолетного тень на наших глазах превращалась