Неполное зачатие. Амелия Борн
палку. И выбрал самое неподходящее время для выяснения случившегося. В конце концов она только что родила…
– Извини, – сказал я. – Наверно, мне лучше уйти. Если тебе что-то нужно…
– Не нужно, – отрезала Оксана.
– Окей, – протянул я. Взгляд снова сполз с лица Беляшкиной на ребенка и я, с трудом подавив муки совести, развернулся, чтобы уйти.
И в этот момент младенец расплакался. Этот надрывный ор звучал в моей голове еще долго после того, как я покинул стены роддома.
Шеф ушел, а на меня навалилась какая-то пустота. Или даже опустошение. Когда как будто вынули все изнутри и осталась только оболочка. И только крик младенца, о существовании которого я не знала еще сегодня утром, заставил меня взять себя в руки.
Так-так, Оксана. Нужно прийти в себя! В конце концов, не в твоем стиле унывать и мотать сопли на кулак! Транквилизаторы, которые щедро принимались совсем недавно – не в счет.
Я вынула Романа из люльки, неловко взяла его на руки и села на постель. Ребенок не унимался, но его крик действовал на меня благотворно. Я начала припоминать, что же происходило в моей жизни девять месяцев назад, когда и был зачат этот плод любви неясно с кем.
Как раз около года назад я рассталась с парнем, на которого возлагала большие надежды. Начала принимать транквилизаторы. Однажды даже проснулась в офисе утром, не помня ничего о том, что этому предшествовало. Только сон был, такой яркий, в нем я даже шефа видела. Такого красивого… и даже нежного и страстного. Он навис надо мной, а я чувствовала себя на седьмом небе, потому что шеф делал со мной такоеееее! Жаль, это был всего лишь плод моего воображения, потому что утром я проснулась в одиночестве.
С тех пор я отказалась от каких-либо препаратов, решив, что подобного в моей жизни быть не должно. И сразу мир расцвел другими красками. Забывчивость и сонливость исчезли, зато пришло кое-что другое.
Снова стала припоминать, что со мной творилось после той ночи. Тошнота, набор веса… тогда я все списала на синдром отмены. А оказалось, это был ребенок.
Роман притих и теперь смотрел на меня осуждающе. Я принюхалась. Пахло странно и неприятно. Какашки! Это точно были они… Что ж, придется познакомиться и с этой стороной жизнедеятельности человечка, которого я привела в этот мир.
Уложив ребенка на пеленальный столик, я осмотрелась. Что делать с памперсом и откуда брать новый, я не знала. Наверно, нормальные мамочки приезжают в роддом в полной боевой готовности, но я не относилась к их числу. Я вообще не хотела относиться к тем, кого называли этим гордым словом – мама! Но что тут поделать?
Сняв ползунки и расстегнув памперс, я поморщилась. Роман Безотчествович умел подгадить – причем во всех смыслах этого слова.
– Ну и что мне с тобой делать? – спросила я у ребенка, который ответить мне никак не мог. Пришлось взять младенца и понести к раковине, где я и подмыла его, как смогла. Впрочем, вопрос отсутствия памперсов это не решило.
Поэтому я не нашла ничего лучшего, как замотать его в пеленку (запас которых лежал стопкой на