Бойтесь своих желаний. Екатерина Орлова
чего я сейчас хочу – это уснуть на часик, чтобы перезагрузиться, а потом сбежать, не оглядываясь. Ну и аппетиты у этого мужчины! Просто сногсшибательные, и это сейчас не аллегория. Я трусь щекой о грудную клетку Михаила, устраиваясь поудобнее.
– Ты только с войны или из армии? О, Боже, ты, наверное, только из тюрьмы, вышел! – ахаю я от ужасающей догадки.
Грудная клетка Миши ходит ходуном от смеха.
– Что? Это что за чушь?
– Мужчины любят секс, но не настолько. У тебя его давно не было?
– Давно не было, – нехотя отвечает он. – Но… тюрьма?
Он снова засмеялся, а я чувствую, как меня покидают силы, и зеваю, широко раскрыв рот и совсем не прячась.
– Значит, очень давно не было. А почему?
Я прикрываю веки. Миша начинает отвечать, но я его уже не слышу, потому что отключаюсь.
Просыпаюсь как от толчка. Нет, не того, о котором вы сейчас подумали. А такого легкого в спину. Разлепляю налитые свинцом веки и поворачиваю голову. Ага, не как от толчка, а именно от него. Мишина ладонь упирается в мою спину, пытаясь что-то, видимо, нащупать. Она шарит по позвоночнику, а потом находит талию и, обняв за нее, Михаил резко дергает меня на себя, впечатывая в свое тело. Издает шумный выдох и снова засыпает. Я понимаю, что мне бы, по-хорошему, сейчас выскользнуть из его захвата и сбежать, но в его объятиях так сладко спится, что я решаю дать себе еще немножко времени на восстановление. Потом я точно встану и тихонько уеду.
Но тихонько не получается, потому что Миша просыпается раньше меня и к тому времени, как я наконец открываю глаза, уже слышу негромкий разговор из кухни и стук посуды. Встаю с кровати, проскальзываю в ванную, где на скорую руку привожу себя в порядок, принимаю быстрый душ и одеваюсь, и только потом появляюсь на пороге кухни. Замираю, глядя, как два вчерашних амбала уплетают оливье. В момент моего появления Миша как раз ставит на стол чашки с кофе. Он переводит на меня взгляд и улыбается.
– Доброе утро. Присоединяйся.
Я крепче сжимаю в руке микроскопическую сумочку, с которой появилась в этой квартире, и осознаю, что мне лучше ретироваться.
– Доброе. Спасибо, я не голодна. – Поднимаю телефон как доказательство моего вранья, и тыкаю в него пальцем. – Мне надо срочно бежать. Подруга позвонила, у нас в квартире потоп. Там соседи сверху, видимо, хорошо отпраздновали, что теперь нас заливает.
Три пары глаз смотрят на меня с подозрением, Миша при этом прищурился и у меня складывается впечатление, будто он может услышать мои мысли. Я, наверное, слишком громко думаю. Или просто паникую. В общем, это еще один сигнал к бегству.
– Ну пока, – коротко выкрикиваю я, разворачиваюсь на пятках и спешу в прихожую, где накануне были разбросаны мои вещи.
Но теперь пуховик висит на вешалке, а на узком комоде слева от нее лежат мои рукавички, шапка и аккуратно сложенный шарф. Вообще странновато для мужчины проявлять такую педантичность. Мой папа, например, помечает территорию носками, и никакие