Бриллианты в твоих глазах. Алекс Вуд
спортивного вида и принялся объясняться в любви. Шла какая-то банальная любовная пьеска, обычная для подобных мест. Мадам Ламож не очень заинтересовалась ею.
Но вот девушка – совсем другое дело. Мэгги (а это была именно она) всю душу вкладывала в заурядные слова пьески. Банальности звучали в ее устах откровениями, неловкости партнера сглаживались ее изумительной игрой. Мэгги действительно блистала, и мадам Ламож не могла не оценить этого. Перед ней была настоящая актриса.
Может быть, она именно то, что надо, бормотала мадам себе под нос. Обязательно поговорю с этой девочкой. Кажется, она заслуживает внимания.
После представления Мэгги заперлась в своем сарайчике. В последнее время у нее часто портилось настроение. Возможно, причина этого крылась в Билле, ее партнере, который не обращал на нее ни малейшего внимания, может быть, виноват был мистер Шекли, владелец того ночного клуба, в котором она иногда выступала, достающий ее своими любезностями. А может быть, просто приближалась осень, и Мэгги чувствовала себя очень одинокой и ненужной. Восемь лет с тех пор, как она убежала из дома, а что изменилось? Не то что до Бродвея, она и до Нью-Йорка еще не добралась… Да и что ожидает ее там? В двадцать четыре года Мэгги трезво смотрела на жизнь. На что ей придется пойти там, в большом городе, чтобы хотя бы чуть-чуть приблизиться к сверкающим огням большой сцены?
Мэгги печально вздохнула и провела пуховкой по лицу. Через двадцать минут очередное представление, и ей надо быть готовой.
Неожиданно в дверь постучали.
– Открыто, – крикнула Мэгги, не отрываясь от зеркала. Наверняка кто-нибудь из своих.
– Добрый день, – послышался незнакомый голос за спиной. Мэгги резко повернулась и увидела плотную женщину в строгом сером костюме. Черные волосы женщины были уложены в тугой пучок, темные глаза смотрели лукаво. Женщина была немолода, но в ней чувствовалась бьющая через край энергия.
Авантюристка, скажет потом Мэгги про мадам Ламож, но в тот момент она просто разглядывала незнакомку, не говоря ни слова.
Мадам Ламож тоже не спешила с объяснениями. Она уже представляла себе, как начнет разговор с Мэгги. Не сомневаясь в положительном ответе, она могла позволить себе немного помолчать, приглядеться к девушке получше. Даже в ярком сценическом гриме Мэгги производила приятное впечатление. Мадам была уверена, что если девочку тщательно вымыть, прилично одеть и научить кое-каким необходимым вещам, она будет достойно выглядеть в любом обществе. В том числе и высшем…
– Скажи мне, деточка, тебе еще не надоела эта убогая жизнь? – наконец нарушила тишину мадам Ламож. Она величаво повела рукой вокруг.
Мэгги вздрогнула. Подобного вопроса она не ожидала. Ей захотелось ответить вызывающе, даже грубо, чтобы сразу поставить незнакомку на место, но что-то в лице женщины остановило ее. То ли искренний интерес в голосе, то ли сострадание в глазах, то ли предчувствие, что за этим последует что-то важное…
– Не