Зайка на шпильках и серый волк. Лана Морриган
на капроновых “коньках” по гладкому полу.
– Спасибо, – пробубнила на автомате, когда мне помогли присесть, галантно придвинув стул.
– Чай, – громыхнула кружка. – Рис, мясо с подливой, – мой похититель буднично накрывал на стол. – Ешь!
– Угу, – я послушно взяла вилку и принялась ковырять крохотные кусочки в сливочном соусе. И как такими лапищами можно было нарезать такие малипусички? – А это зайчик, которого вы вчера убили?
– Курица.
– Угу, – продолжала считать рисинки в тарелке. А красавец, словно издеваясь, надел на обнаженный торс фартук с милыми утятами и принялся жарить оладья. – А как вас зовут? – раз уж отпускать он меня не собирается, то буду налаживать контакт.
– Кьёрн, – громила закашлялся.
– Будьте здоровы, – я проявила чудеса вежливости.
– Мое имя Кьёрн, – пояснил, разливая тягучее тесто.
Ответственно заявляю. Это наслаждение для глаз – красивый мужчина за плитой. Я чуть не забыла, по какой причине тут нахожусь.
– Приятно познакомиться, – я продолжала умасливать похитителя.
– А мы и не знакомились, ты своего имени так и не назвала… – повар-переросток повернулся и уставился на меня выжидая.
– Женя, – пискнула имя лучшей подруги.
– Не ври мне, Ирина.
– О-о-о, вы знаете. Ну, конечно, знаете, сумочка-то с документами у вас.
– У меня, – подтвердил преступно красивый маньяк.
Теперь он и адрес мой знает, и имя, и о сыне, и дату моего рождения…
“О чем ты беспокоишься, болезная?” – хамоватая Ирэн оборвала поток мыслей.
– Слушайте, Кьёрн, давайте мы забудем о нашей встрече. Как вам такое предложение? – я тверже перехватила в руке вилку, выставила ее на манер оружия. – Ну зачем я вам, а? Про потомство я слышала, – опередила возмущения. Хотя какие там возмущения, ни одна мышца не дернулась на лице громилы, он продолжал жарить оладья и смазывать их маслом, снимая со сковороды. – Вы найдете другую, ту, которая по доброй воле родит вам ребеночка. Да и вы же паспорт мой видели? – повар-переросток кивнул. – Я уже могу и не выносить.
– Выносишь, – произнес он с полной уверенностью.
Вот же упертый какой!
– Я вам собственной жизнью клянусь, что не стану на вас заявлять. Вот прямо клянусь.
– О чем заявлять? – маньяк посмотрел на меня, как на неразумного ребенка. Именно так я смотрю на Васю, когда он очередную глупость учудит.
– Ну, вы?.. – я часто заморгала, силясь обвинить, но ничего изобличающего на ум не приходило. Ну домой меня принес, ну раздел, спать уложил, сейчас вот накормить пытается. – Вы зверушку убили, – ткнула вилкой в воздух, – жестокое обращение с животными. Сейчас за это наказывают, – я нравоучительно качала головой.
– Это была охота, Ирина, – да простит меня совесть и разум, но как он сказал: “Ир-р-рина”, с таким вибрирующим придыханием, что сразу в жар бросило. – Охота на собственной земле.
– Ах, да. Частная территория, – я притихла, принюхиваясь к аромату тушеного мяса.
Есть очень хотелось, но я себе