Это мое дело!. Надежда Мамаева
не такому. Особенно если диплом отнюдь не красный, рекомендаций и связей нет, а за душой – лишь знание теории и фотографическая память.
К десяти утра я уже успела позавтракать, поспать пару часов и принять душ. Еще бы выпить пол-литра крепкого кофе… Но, глянув на часы, поняла, что не успеваю.
Черт!
Когда я уже пританцовывала в одной туфле у порога, в прихожей возник Жека, отогнал радостно скачущих болонок и протянул мне банку с энергетиком.
– Держи!
Я одернула пиджак с блузой, проверила юбку-карандаш. Качнулась на устойчивых каблуках. Поправила выбившуюся из тугого пучка прядь. Все, порядок. Можно выходить.
Город уже был душным. Он гудел от встреч, машин, раскалённых улиц, звонков. Казалось, даже само время плавилось под этим солнцем. Зной вгрызался в мой пиджак, в темную юбку до колена. Блузка тут же прилипла к спине, энергетик кончился, и ужасно хотелось пить.
Я выскочила из маршрутки и направилась к высоченному зданию, вход которого скалился приоткрытыми прозрачными дверями. Миновав ресепшен, поспешила к лифту. Тренькнул звонок, створки разъехались, я шагнула внутрь и нажала на нужную кнопку.
В этот момент в холле появился белобрысый тип в пиджаке. Увидев, что лифт закрывается, он на долю секунды замер, потом подпрыгнул и… понесся к моему лифту, как тевтонец на штурм Акры. Даже не думая тормозить, тип изогнулся, непостижимым образом пролетел в щель между смыкающимися створками и, едва не сбив меня с ног, со всей дури впечатался в противоположную стеклянную стену. Что, таранное бревно дома забыл? Или головой сподручнее?! Хорошо хоть, стекло выдержало.
– Впечатляюще, – оценила я, на всякий случай отодвигаясь подальше. Черт его знает, этого сумасшедшего. Может, сейчас по кабине метаться начнет. – И логично. Последний же лифт, и другого сегодня не будет.
Тевтонец отлип от стены, оставив на ней исчезающий отпечаток, поправил галстук. Фирменным движением Баскова откинул шевелюру и пробежался по мне заинтересованным взглядом.
– На собеседование? – широко улыбнулся он, заметив пропуск и файл с бумагами, которые я держала я руке. Чуть повернул голову набок, чтобы было удобнее читать, и полувопросительно произнес: – Татьяна Серебрянская?
Глазастый! Наверняка в школе списывал. Чувствуется практика.
– Да, – машинально ответила я, скручивая документы в рулон.
Расстегнула висевшую на плече сумочку и сунула его туда. Рулон упруго развернулся, напрочь заблокировав молнию. Ладно. И так сойдет. Все равно красть у меня нечего.
Того, что последовало дальше, я точно не ожидала.
Со словами: «Тогда я подарю вам немного удачи» – тевтонец шагнул ко мне, зажал в угол и наклонился, недвусмысленно вытянув губы трубочкой. Моя нога рефлекторно согнулась в колене, а потом замечательно устойчивый каблук впечатался в начищенный ботинок. Рука же взметнулась и наотмашь хлестнула по лицу. Звонкий шлепок раздался одновременно