Записки ящикового еврея. Книга четвертая: Киев. Жизнь и работа в НИИГП 1975-93 гг. Олег Рогозовский
и серьезной организацией – ОКБ «Бриз»[13].
В поезде ребята познакомились с девушками из ленинградского приборостроительного техникума, тоже направленными в «Прибой». По прибытии Таганрог удивил их оркестрами и демонстрациями. Правда, приветствовали не их, а Юрия Гагарина, в этот день взлетевшего в космос. Знак был благоприятный.
Среди девушек – попутчиц была и Лора, ставшая через два года Якубовой.
Дочь Якубовых Лена была старше нашего Димы на девять месяцев, а сын Боря старше Васи на десять. Наши дети приятельствовали – особенно много они общались в Ракитном. До сих пор интересуются – как там у них?
Для меня потеря Коли имела особое значение. Он был как бы камертоном в вопросах этики и взаимоотношений с другими. Как вскоре выяснилось, вместе с ним я потерял озоновый (защитный) слой своей атмосферы. Коля фильтровал жесткую радиацию непонимания и безразличия (в лучшем случае) начальства и некоторых коллег. Без Колиного фильтра я почувствовал, что ее воздействие на меня усилилось.
Коля был лучшим начальником, с которым я когда – либо работал. Думаю, не только для меня. Хотя «добреньким» он никогда не был. Указывал мне на логические скачки в отчетах и статьях (мои «привычные» ошибки). Убеждал брать новые работы, которые мне не нравились, и отдавать другим те, к которым я привык. Вообще при нем круг моих обязанностей быстро расширялся – группа росла и готовилась вести приемные тракты новых разработок, включая временную и пространственную обработку сигналов и их отображение.
Две последние строчки строфы из песни Окуджавы «совесть, благородство и достоинство…» заканчиваются призывом: «Протяни ему свою ладонь, за него не страшно и в огонь».
Отсутствие того, кому можно было так довериться, существенно повлияло на мое развитие, в том числе научное, которое, казалось, мало зависело от Коли.
Слова «Бог забирает лучших» никого утешить не могли.
«Ритм» и другие заботы
Коля ушел от нас. Остался НИР «Ритм». Работа была большая, сложная и… дорогая. Например, на контакты в микросхемах и разъемах выделялся один килограмм золота, так как требовались большое быстродействие и надежность цифровых устройств.
НИР была одной из первых, всецело посвященной алгоритмам обработки гидроакустических сигналов и цифровой технике, их реализующей.
Как первый заместитель научного руководителя я выполнял его обязанности. Высокому (выше институтского) начальству нужен был ответственный, с которого можно спросить.
Тех, кто занимался «Ритмом», пригласили к Алещенко. Кроме меня, там присутствовали Галя Симонова, Юра Шукевич, Сережа Якубов, почему – то Игорь Горбань и, вероятно, Лёпа Половинко.
Алещенко сообщил, что нужно принять решение о о научном руководителе «Ритма». Мне эта постановка показалась странной, я как – то не мог представить кого – нибудь со стороны, кто мог бы выполнять эти обязанности. Юра и Галя
Снял его с должности в 1978 г. и вынудил уехать из Таганро – га новый начальник 10 ГУ Минсудпрома В. Н. Сизов (см. ниже)