.
ни стойки регистрации, ни фиговины для выдачи талончиков. Не нравилось мне тут. Чтобы не мешаться и не привлекать внимания, я села на стул напротив стола.
– Фамилия, имя, отчество и возраст?
– Никифоренко Василий Николаевич. Семнадцать.
Я вытаращилась на парня. Он же машину водил! Матерь Божья, семнадцать лет. Я была права – он еще подросток.
– Нужно будет, чтобы родители подписали бумаги, – уточнила врач. Оценив мою подростковую фигурку скептическим взглядом, она стала осматривать его руку. Аккуратно коснувшись пары зон, опросила, где больно, и увела Василия в рентген-кабинет.
Слишком много несовместимого я узнала про нового знакомого, что никак не складывалось в одну ясную и понятную картину. Собрать мысли воедино и найти искомый результат сейчас было – как копаться в женской сумочке. Попадется что угодно, кроме необходимого.
Вернулся мой новый знакомый уже с перевязанной рукой.
– Вашим родителям нужно будет расписаться, – сказала врач, заводя парня в кабинет.
– Ок.
Но это не успокоило врача. Она или уже знала его (неудивительно, если он бандит, явно частый здесь гость), или заподозрила что.
– Или кто-то из совершеннолетних хотя бы.
– Давайте бумаги, отнесу родителям. И девушке тоже помогите.
Врач обработала коленки и приклеила большой пластырь на каждую, бурча что-то. Я разобрала только:
– Ох и не сидится вам ровно, молодежь.
Василий только фыркнул на это заявление. Ну и слух у него. Я сама с трудом расслышала. Доктор взяла бумаги в руки и подозрительно смотрела то на них, то на парня.
– Девушка, мне нужно будет, чтобы вы тоже заполнили информацию о себе. И кто-то из ваших родителей. Нужна подпись совершеннолетнего.
– Давайте мне, подпишу. – Я подошла к столу, чтобы взять ручку. Врач еще раз недоверчиво окинула взглядом мою низкую тщедушную фигурку. Паспорт лежал у меня в рюкзаке, и достать его не составило трудности. Только после того, как врач удостоверилась, что я совершеннолетняя, она дала мне бумаги.
Подписей потребовалось не так уж много. Закончив с бумагами, я встретилась взглядом с новым знакомым. Он пребывал в шоке и смотрел на меня, будто не мог поверить в то, что видел. Ну да, я не выгляжу на свои девятнадцать, все дело в маленьком росте, первом размере груди, отсутствии косметики и детском личике, обрамленном двумя косичками. Выбивались разве что губы, которые я как будто запечатала для всех на замок. На нижней посередине была сережка-септум, предупреждая, что территория охраняется. Но кого нынче удивит пирсинг на подростках?
Что ж, рада, что не только Василий меня сегодня поставил в тупик, но и у меня было чем ему ответить.
После того как Вася оплатил наш больничный поход, мы пошли к выходу, который действительно оказался с другой стороны здания. Когда дверь частной клиники закрылась за спиной, холодный воздух остудил мое разгоряченное лицо и залез под расстегнутую куртку.
– Ну что, малая,