.
готовы! Значит, говоришь, придут через два дня?
Мужик облизал пересохшие губы:
– Ну да, типа того.
– Ладно, скажем. У вас тут, видать, с Афанасьичем свои отношения.
– Точно, точно, – Андроныч улыбался, переминаясь в старых зимних ботинках без шнурков. Вроде как надо было уже уходить, а в то же время никто ему еще ничего не подал.
– Есть хочешь?
– Не-а. Может, выпить чего есть?
Скривившись, Ануфриев поднялся, откинул брезентовый полог и направился к своей лежанке. Достал бутылку с самогоном и обомлел. На улицу он вылетел с красным от ярости лицом.
– Ублюдки, кто лизал? – потрясал он наполовину опорожненной бутылкой.
Все съежились.
– Здоровый, это ты тут лижешь?
– Ты чего, Олег, – обиженно забубнил Простаков. – Я же с тобой все время. Когда мне пить-то?
После этого все устремили свои взоры на Фрола. У него одного было время на то, чтобы прикладываться к бутылке.
Валетов поглядел на сослуживцев и тихо-тихо выдавил:
– Я все объясню. – Он опустил голову в пустую тарелку и больше не собирался оправдываться.
Решив оставить разборки на потом, Ануфриев налил самогон стукачу, так, с полкружки. Тот поблагодарил, от куска хлеба отказался и залпом выпил, закусив при этом мануфактуркой – попросту втянув носом воздух из ватной подкладки фуфайки.
– Спасибо, мужики, и будьте готовы, – погрозил он пальцем, – на третью ночь нагрянут.
Гость ушел. Церемония с самогонкой дала Фролу время на то, чтобы он успел придумать оправдание своим действиям. Все молча ждали. Мелкий поднялся из-за стола и с преисполненной собственного достоинства интонацией начал декламировать:
– Я ни капли в рот не брал.
Его тут же перебил Ануфриев:
– Куда ж ты дел целый литр, козлина?
– Мужики, я свинью дрессировал, честное слово, все ему скормил. Хлеб в самогонке мочил.
– То-то, я гляжу, у нас совсем сухарей нет, – тут же подметил Простаков, любящий погрызть в перерывах между работой, да и на обед с ужином, немножко сухариков, которых они одно время понаделали, пользуясь большим количеством дармового хлеба.
– Мы целыми днями пашем, а он тут свинью дрессирует. – Сизов подошел к стоявшему Валетову и ударил его кулаком в лоб. – Ты чего, совсем потерялся? Пусть этот свин все время стоит в загоне. Будешь работать вместе с нами.
– Это верно, – согласился Ануфриев. – Теперь давайте, – он посмотрел на бутыль, – чего уж здесь осталось, подавайте кружки.
Мужики загудели.
Фрол, оставленный в карауле на большую часть ночи, добросовестно развалился на кирпичах, тем самым закрывая их собственным телом от возможных грабителей. Остальные спали по лежакам, заглушая своим храпом возню Терминатора.
В наказание за профуканный самогон на следующий день Фрол стоял у ванны и замешивал раствор. Это оказалось весьма нелегким делом, но возражать дембелю он не решался.
– Будешь теперь у нас штатной