Попаданка для лорда. Наталья Шнейдер
по кому-то, мне-то что с того? Пусть себе вздыхает по своей прекрасной даме, лишь бы меня не трогал лишний раз!
– Это не имеет значения, – сухо произнес лорд, видимо, пожалев о нечаянно вырвавшейся откровенности. – Вы бы тоже хотели видеть на моем месте другого. И довольно об этом.
– Я никого не хочу видеть на вашем месте, – ровным голосом произнесла я.
Вообще никого. Мне не нужен муж. Никто не нужен. Мне нужен мой дом, моя работа и моя жизнь. Но если ты – плата за то, что я не лежу в могиле, значит, придется оплачивать этот счет.
– Не лгите. – Льда в его голосе хватило бы на промышленный холодильник.
А может быть, монастырь – на самом деле не такая плохая идея? Чем он хуже, к примеру, моей работы? Вставать ни свет ни заря и вкалывать допоздна? Нормальная работа на две ставки плюс дежурства. Всенощные бдения – или как там оно называется? Суточные дежурства в экстренной хирургии. Монастырский устав? Очередное постановление дорогого минздрава, необходимое к исполнению, и неважно, что это сущая глупость. Монастырский устав, пожалуй, намного безвредней. Возможные склоки? Молодой сплоченный коллектив. По счастью, чаша сия меня миновала. Посты? Во время экстренного дежурства по городу в туалет забежать некогда, не то что поесть. Что еще есть на работе, чего нет в монастыре? Карьерный рост? Мне не светил: я хорошо умею оперировать и очень плохо – лавировать среди разнообразнейших начальственных директив. К слову, в монастыре можно подсидеть мать-настоятельницу, вот тебе и карьерный рост. И никаких мужиков. Никаких, так их и разэтак, лордов.
К слову, держал он действительно крепко, и через несколько ступеней я почувствовала себя уверенней. Лорд, кажется, это заметил и прибавил шагу, но я все равно поспевала за ним без труда.
– Так что такое «офонарел»? – повторил он.
А вот назло тебе падать не стану.
– Только не говорите, что это на вашем родном языке и просто звучание похоже, – продолжал лорд. – Я неплохо знаю арганак и не помню там таких корней.
Будешь смеяться, но это в самом деле на моем родном языке. Который ты точно не знаешь.
– Берега попутал, – буркнула я. – Оборзел вконец.
Все равно ведь не отвяжется.
Он приподнял бровь.
– У вас удивительно любопытный лексикон. Но я понял, что вы хотели сказать. – Он помолчал. – С чего вы решили вступиться за прислугу после того, как пострадали от ее небрежения? Если бы Бет перебрала вещи как следует, вы бы не поцарапались.
– Бет, скорее всего, ни при чем.
– С чего вы взяли?
– Иголка попала в ткань недавно. Ржавчина была только в месте укола, а не по всей длине.
Он нахмурился.
– Значит, вы действительно поняли. Мне показалось, вы подумали, будто я настраиваю против вас домочадцев и прислугу. Потому и вспылил.
А не все ли тебе равно, что я о тебе подумаю? Ты же меня ненавидишь… и очень эффективно это демонстрируешь… Блин! Да что ж это такое? Опять щеки горят.
– Обычно я не бью слуг. Не знаю, что нашло в этот раз.
Вот только Бет перепугалась