Самый большой дурак под солнцем. 4646 километров пешком домой. Кристоф Рехаге
А ты, верно, думал, она только в Пекине?
Через пару часов я уже стою перед ней: автобусная парковка, билетные кассы, лавки с сувенирами, парочка ресторанов и туалет – все выглядит так же, как в Бадалине, в «Восьми Главных Горных Вершинах» неподалеку от Пекина. Однако, в отличие от «Восьми Вершин», где в любое время года толпятся туристы, торговцы сувенирами и экскурсионные группы, здесь вообще никого нет. Даже снег здесь не тронут.
Я стучусь в билетную кассу, потом в сувенирную лавку. Никакой реакции. Рестораны тоже закрыты. Входные ворота, за которыми начинается крутая лестница наверх, защищены металлической решеткой. Рядом на табличке красуется искаженное высказывание Мао Цзэдуна, адресованное тем, кто еще не решился: «Если ты еще не побывал на Великой стене, ты не настоящий мужчина, и, если ты не поднимешься на этот участок, то ты пожалеешь об этом».
Я разочарованно смотрю вверх: спокойный и нетронутый, участок Великой Стены простирается вдоль вершины холма. Я несколько минут раздумываю, не залезть ли наверх по одному из склонов и не поискать ли вход там. Однако, по счастью, вспоминаю самую существенную черту Великой стены: она неприступна.
Не солоно хлебавши, собираюсь идти дальше, как вдруг рядом со мной возникает какой-то мужчина. Скорее всего он вырос из-под земли или спустился с небес, потому что я совершенно не заметил, откуда и как он пришел. Он среднего возраста, носит усы, его волосы растрепаны, а улыбка светится дружелюбием.
– Ты ведь хочешь попасть на стену? – спрашивает он прямо.
Я киваю.
– Тогда пошли!
И вот я следую за ним: мы спешим по улице вперед, проходим через тоннель, подходим к шоссе, смотрим налево и направо, перебегаем на другую сторону, перелезаем через ограждение, взбираемся на холм, протискиваемся через ворота, и вот мы здесь – на Великой стене!
Я втягиваю в себя воздух, полный истории.
– Мне пора, – говорит человек, – ты теперь знаешь сам, как снова попасть вниз.
Говорит, подмигивает и исчезает прежде, чем я успел прийти в себя.
Легкий ветерок гуляет по холму, и не раздается ни единого звука. До самого горизонта тянется Великая стена со всеми ее мощными изгибами. Она покрыта снежным налетом. Я оглядываюсь на долину: улица червем извивается у подножия гор, и мне приходит в голову, что сегодня я мог бы иди прямо по ее середине. Сейчас там нет машин. Только по шоссе проносятся редкие колонны грузовиков. Но я рад, что сегодня буду идти здесь.
Нетронутый снег простирается до самого горизонта. Я аккуратно ставлю ногу на белую поверхность: ботинок медленно погружается, и снег ползет вверх по его бокам. Я стою так минуту, а потом аккуратно поднимаю ботинок и с гордостью разглядываю свой след, такой четкий, на котором видны все штрихи и углубления.
«От Пекина досюда!» – думаю я, и по мне разливается теплое чувство счастья.
Я не могу удержаться: мой крик радости гремит над горами и равниной, он эхом разлетается он по всей длине стены, от Желтого моря до пустыни Гоби, а потом возвращается ко мне обратно. Ликуя, прыгаю вокруг по мягкому снегу, кручу свою