Почем фунт лиха. Людмила Милевская
невероятно наблюдательна. Именно такое впечатление у меня и сложилось. Теперь удивляюсь, что помешало ему затащить меня в машину прямо среди бела дня.
– Может, Артур? Может, Артур?
– Тоже мне препятствие, – презрительно фыркнула я. – В этом смысле даже ты гораздо более опасна.
– Но об этом же никто не знает, – возразила Алиса. – Хотя, знает же этот преступник точные координаты шпингалета на двери в сад…
– Именно, – подтвердила я, восхищаясь мыслительными способностями Алисы. – Раз ты сегодня в таком ударе, тогда скажи, чего этому идиоту от меня надо?
– А что ты чувствовала, когда он лез в дом? Я серьезно задумалась, добросовестно тщась заглянуть внутрь себя. Как бы там ни было, но Алиса не только экзотически красива, она еще и психолог. Она даже диссертацию о женщинах писала. Сейчас темы не помню, но что-то вроде «Влияние шляпки на интеллект». Поэтому мне очень хотелось ответить на вопрос Алисы. Всякое бывает, вдруг получу умный совет.
– Так что же ты чувствовала, когда преступник лез в дом? – нетерпеливо повторила она свой вопрос. Я с новым энтузиазмом заглянула внутрь себя.
– А черт его знает, – после напряженных и бесполезных усилий заключила я. – Много чего чувствовала. Все очень противоречивые ощущения, так сразу и не разберешь. А почему ты спрашиваешь?
И тут-то Алиса поразила меня второй раз.
– Видишь ли, женская интуиция всегда ближе к истине, чем мужская логика, – с достоинством произнесла она.
«Где она нахваталась таких умных мыслей?» – подумала я, абсолютно исключая вероятность того, что автор изреченного – моя подруга.
– Поэтому, когда интуиция тебе подсказывает что-либо, то все так и есть, – вдохновенно продолжила Алиса. – Если честно, когда ты начала свой рассказ, я сразу подумала, что на этот раз сочинение твое весьма неудачно. Весьма неудачно.
И это говорит она, страстная поклонница моего таланта.
– Почему это? – обиделась я.
– Слишком много натяжек, а потому не правдоподобно. Твой злодей действовал вызывающе!
– Так он не дурак. В наше-то время, когда милиция занята исключительно своими делами, когда ей продохнуть некогда, не то что смотреть, где, кто, кого убивает, – чего вообще можно бояться? Я до сих пор в толк взять не могу, почему этот мошенник бросил меня прямо ни с того ни с сего.
Алиса сочувственно покачала головой. Она пребывала в глубокой задумчивости: черты лица заострились, лоб нахмурился, глаза потеряли прежнюю беззаботную ясность. Мысль исказила черты лица Алисы. Она уже не выглядела ангелом. Нет, все же правы древние, утверждая, как не идет красивой женщине умственное напряжение.
– А ты не слышала, что сказал ему твой сосед? Твой сосед? – наконец поинтересовалась Алиса.
– Каким образом? Я же в это время колотила половником по кастрюле.
– Но можно предположить. Можно предположить.
– Предположить несложно. Сосед у меня крутой, ментами грозить