Бенедикт Камбербэтч. Биография. Джастин Льюис
в другом месте университета, Тринити-холле, и была растрогана до слез, увидев, как Лиза Диллон и Камбербэтч играют ее и Стивена, какими они были 40 лет назад.
– Я вспомнила, какими идеалистами мы были тогда. Когда видишь, насколько ужасно плохо все стало, с этим очень тяжело справиться, – сказала она Daily Mail в 2004 году. – Но люди увидят, как все было, и сравнят это с современностью, так что в этом смысле время выбрано удачно.
Ограничив время действия в основном двумя годами в далеком прошлом, съемочная группа обеспечила себе куда большую свободу, чем если бы взялась делать биографический фильм обо всей жизни Хокинга.
– Взяв этот период его жизни, – сказал Камбербэтч, – мы практически получили карт-бланш, потому что очень немногие знают его вдоль и поперек.
Это было задолго до «Краткой истории времени», задолго до того, как Хокинг стал знаменитым.
– Это необычно для роли реального человека, но по сути у меня была полная свобода. Из тех времен даже фильмов никаких не сохранилось.
Впрочем, нашлись кое-какие кадры с матерью Стивена, кроме того, вдохновения удалось набраться у друзей Хокинга и Джейн Уайлд.
Цель была такой: сделать нечто среднее между подражанием и собственной интерпретацией характера. Но Камбербэтч очень хотел сделать своего персонажа реалистичным.
– Очень важно изобразить Стивена человеком, а не кумиром-супергероем, которым он, конечно же, является. Мы хотели, чтобы зрителей увлекла не только его борьба с собственным телом, так что на передний план вышел его характер и великая радость от научных открытий и поиска настоящей любви.
Для подготовки Камбербэтч обратился к преподавателю по сценическому движению и консультировался с людьми, страдавшими от болезни моторных нейронов. Чтобы справиться с ролью, жизненно необходимо было понять, как болезнь влияет на равновесие тела. После исследований и занятий он очень обрадовался, что физически здоров, а каждый вечер после съемок приходилось заниматься зарядкой.
– Каждый вечер после съемок я занимался растяжками, чтобы вытянуть конечности так, как я не мог днем, играя человека, который теряет контроль над мышцами.
Подражать все ухудшающимся речевым навыкам Хокинга тоже оказалось сложной задачей, хотя, как говорят, уже на пробах Камбербэтчу удалось довольно точно изобразить их.
– В сценарии все довольно четко написано, – сказал он The Times. – Речь атональная, примерно как у глухих, потому что мягкое небо не работает, интонации не работают, язык теряет эластичность, так что речь в основном состоит из гласных, согласные почти не звучат. Я так говорю с очень, очень тяжелого похмелья.
Настоящий Хокинг в конце концов утратил дар речи, правда, лишь в середине 80‑х, когда подхватил пневмонию во время научной конференции, и ему пришлось делать экстренную трахеотомию. С помощью американского голосового синтезатора Хокинг смог общаться, пусть и очень медленно, выбирая подчеркнутые слова на компьютерном экране