Плюс сайз. Охота на миллионера. Инга Максимовская
внеплановым выходным. Ну ничего, завтра я выскажу все, что о нем думаю, и сама уволюсь к чертовой матери. Фиг я буду под его началом работать.
Глава 9
Пахло сырниками. При всем при том, что мама сама ест как птичка и только здоровую пищу, повариха она отменная. Я вот все время удивляюсь, как у нее получается колдовать над сковородой с исходящими ароматом творога и ванили творожничками и ни разу не попробовать даже крошки. Я в поварском деле полный профан, и слава богу – в противном случае давно бы уже не смогла пролезть в дверной проем. Максимум, на который я способна – смешать «Маргариту». От мысли о спиртном к горлу тут же подскочила противная тошнота.
Мама задумчиво стояла у плиты и подозрительно молчала, даже не обратив внимания на мое появление. Странно, я ожидала океан вопросов и закатывание глаз, а тут полнейшее безразличие.
– Знаешь, дочь, когда понимаешь, что все – это конец? – безжизненно произнесла мамуля, переворачивая шикарнейшие оладушки, и мне стало страшно. – Когда он жрет рыбу прямо со сковороды, а тебе все равно, – продолжила родительница и смахнула сырник прямо на пол. Из-под стола с быстротой молнии выскочила собачья лапа, сграбастала вкусняшку, раздалось довольное повизгивание.
– Мама, ты меня пугаешь, – прохрипела я и, к своему стыду, подавилась слюной. Тут у мамы трагедия, а я ни о чем, кроме ее кулинарного шедевра, не могу думать.
– Твой отец – сволочь и скотина, – припечатала маман, театрально приложив руку ко лбу. – Завел себе новую пассию.
Я облегченно вздохнула. Господи, вот уж новость. Да мой папочка в своей жизни максимум пару юбок пропустил, все остальные Леночки, Шурочки и иже с ними непременно оказывались в его постели. «На разок», – ухмылялся неверный муж, а потом покупал дорогое колечко, шубку, сережки и всегда возвращался к любимой, но очень претенциозной и скучной жене, поджав свой разноцветно-павлиний хвост. Папа маму любит до безумия и слегка побаивается.
– Мам, да брось ты, – прочавкала я, наконец, сунув в рот сырник, – папа просто в отрыв ушел. На карачках приползет.
– А я не хочу, – встрепенулась мама и, сузив глаза, наконец, посмотрела на мою подбитую физиономию. – Это что у тебя?! – взвыла она, рассмотрев наспех замазанный бланш, который светился всеми оттенками фиолетового колера даже сквозь толстый слой тональника.
– Производственная травма, – хрюкнула я, проглатывая очередной творожный шедевр.
– Убью! – взревела родительница, хватаясь за телефон. Явно тетушке Захара звонить собралась. Ну все, конец Изольде. – Надо же, а с виду такой порядочный мужчина! За что он тебя? Или просто извращенец?
– Мам, успокойся. Это случайно вышло. – Вот интересно, зачем я его защищаю? Нужно было позволить маман растрепать Завьялова и его противную тетушку в мелкие лоскуты. Пусть бы знал наших.
– Да-а-а? – мама с интересом посмотрела на меня и, усевшись на табуретку, оперлась на стол локтями, подперев подбородок, явно ожидая интересного