Танец в темноте. Софи Клеверли
прилично.
– Она просто блефует, – сказала Пенни, вновь обращаясь к Надии. – Сама знает, что не в форме, а туда же.
Мне пришлось сделать вид, что эти слова меня не касаются и не задевают, иначе я получила бы еще одну нотацию от миссис Найт и еще один укол вилкой от Айви. Так что вместо ответа я принялась сражаться с тем, что здешняя повариха выдает за жаркое, молча размышляя при этом над тем, что сказала Пенни.
Можно было, конечно, убедить себя, что Пенни за обедом просто сморозила глупость, однако из-за этой глупости я в ту ночь долго не могла уснуть. Нет, что ни говори, а слова Пенни задели меня за живое!
«Она сама знает, что не в форме».
А ведь это, пожалуй, верно. Я была не в форме – мне не хватало практики.
Да и как я могла быть в форме, если столько времени провела в сумасшедшем доме? Там, извините, было не до балета!
Я поежилась, подтянула одеяло выше к плечам. Мне совершенно не хотелось вспоминать о сумасшедшем доме – ни сейчас, ни когда-нибудь еще. Сумасшедший дом – это постоянное, бесконечное ощущение того, что ты всеми брошена, всеми забыта, и при этом у тебя нет ни малейшей надежды на то, чтобы вырваться из этого ада…
Я тряхнула головой и уткнулась лицом в подушку, пытаясь прогнать эти мысли.
Полежав так немного, я повернула голову и посмотрела на Айви, раздумывая, не разбудить ли ее. Сестра мирно посапывала во сне, выпустив из рук недочитанную книгу. «Нет, не стану я ее будить», – решила я. Во-первых, я всю жизнь старалась оставаться в глазах сестры сильной и уверенной в себе, даже если не чувствовала ни силы, ни уверенности. А во-вторых, Айви, боюсь, могла бы просто не понять, из-за чего, собственно, я так переживаю. Она, конечно, любила балет, но совсем не так, как я.
Я мечтала стать знаменитой балериной. Для меня партия Авроры должна была стать выигрышным билетом, первой ступенькой к славе и успеху. И я никому не уступлю этот шанс!
Я должна стать лучшей.
Я должна найти способ обставить Пенни и получить эту роль.
Не знаю, сколько времени я еще пролежала, перемалывая раз за разом в голове одни и те же мысли, прежде чем незаметно для себя уснула. И сразу же погрузилась в кошмар.
Я оказалась на сцене, в ярком луче прожектора. Музыки не было, но я и без нее знала свой танец назубок. Шаг… поворот… прыжок… Мои движения легки и изящны!
Я продолжаю танцевать, но с каждой секундой меня все сильнее охватывает страх. Что-то идет не так, и я понимаю это. Такое ощущение, что из темноты зрительного зала за мной кто-то пристально следит недобрым взглядом. Затем краешком глаза я замечаю тень, она беззвучно и быстро скользит между рядами кресел. Исчезает на время – и появляется вновь.
Я обрываю танец, замираю на месте – и только сейчас замечаю, что театр полон. Зрители сидят с неподвижными, застывшими, как у манекенов, лицами. И никто из них не замечает скользящую между ними тень.
Я подношу ладонь козырьком ко лбу, чтобы прикрыть глаза от яркого света прожектора, и кричу:
– Кто здесь?
Тень не откликается, продолжает кружить,