Дочки-матери. Наталья Тимошенко
только Лера всегда стучит. Как и он в ее дверь. Как-то так повелось с самого начала почти одиннадцать лет назад, и никто из них не захотел менять привычку.
Бросать чтение ему не хотелось, и Никита был уверен, что Лера не знает, дома ли он. Он искренне любил свою соседку, а она никогда не злоупотребляла его гостеприимством, так что за одиннадцать лет знакомства он мог вспомнить всего несколько случаев, когда возникало желание не открывать ей дверь, и обычно это бывало поздно вечером, когда Лера заходила, чтобы предложить выпить вина и посмотреть кино, а ему завтра предстоял ранний подъем. Едва ли она станет предлагать подобное в семь часов. Значит, у нее что-то либо очень строчное, и не открыть он не имеет морального права, либо очень быстрое, с чем он сможет быстро разобраться.
Не став закрывать папку, Никита поднялся и вышел в прихожую.
– Рада, что ты дома, – дежурно сказала Лера, – можешь зайти?
Она выглядела одновременно встревоженной и неуверенной, будто у нее произошло что-то важное, во что она до конца не верит.
– Что случилось? – спросил Никита, засовывая ноги в домашние тапочки, которыми пользовался лишь тогда, когда нужно было сделать несколько шагов по общему коридору в соседскую квартиру.
– Это сложно объяснить, – туманно ответила Лера, – да я и не смогу пересказать. Лучше тебе услышать из первых уст.
Заинтригованный, Никита вошел вслед за Лерой в ее квартиру и обнаружил в гостиной еще одну молодую женщину. Ее лицо показалось знакомым, но вспомнить, где видел ее, Никита не успел, Лера представила ее первой:
– Это Карина, моя троюродная сестра. Вы встречались на дне рождения моей матушки. Вика – ее родная сестра.
Точно, именно там он ее и видел! Только сейчас, в джинсах и футболке вместо вечернего платья, с обычным «хвостом» вместо замысловатых кудрей, без макияжа, при свете угасающего дня, он ее не узнал.
– Примите мои соболезнования, – вежливо сказал Никита, опускаясь в свободное кресло у окна. Очевидно, ему придется выслушать какой-то рассказ, а стоя это делать не так уж удобно.
Лера села на диван рядом с Кариной и погладила ее по плечу, одновременно успокаивая и приглашая к рассказу. Никита знал, насколько нетипичны для соседки такие жесты. Саркастичных слов и циничных выражений в ней на целый глоссарий, а вот оказывать сочувствие и признательность она не умеет. Значит, рассказ должен быть крайне необычным.
– Повтори Нику все, что рассказала мне, – попросила Лера. – Боюсь, я не запомнила всех деталей.
Карина подняла на Никиту взгляд, собираясь с мыслями, а затем тихо сказала:
– Мне кажется, на моей семье лежит какое-то проклятие. У нас умирают женщины. Я видела, как в ресторане вы взяли Вику за руку и что-то рассказывали, расспросила тетю Свету, она и сказала, что вы экстрасенс. И я хочу попросить у вас помощи, потому что не знаю, куда мне еще бежать, где на меня не посмотрят, как на дуру.
Никита бросил взгляд на Леру, и та лишь