Вересковый мед. Ляна Зелинская
Её ненависть была настоящей, он видел, чувствовал… тогда почему? Неужели так сильно боялась за жизнь того купчишки? Жаль он не убил его прямо там!
Он развернулся и пошёл прочь, пошатываясь, взявшись рукой за бок и ощущая, что рубашка вся пропиталась кровью.
– Чего ржёте? – рыкнул в сторону своих людей. – Завтра выезжаем на рассвете, караулы поменять, лошадей накормить, взять овса и еды. Что забудете – шкуру спущу!
И он обругал их ещё за что-то, даже сам не понял за что.
– Да мы как бы знаем что делать, – растерянно ответил Корин Блайт. – Чего кобелить то?
Ну да, знают. И он знает, что знают. Но Викфорд, не обращая внимания на их недовольство, зашагал по холму вниз. Облизал губы, всё ещё ощущая её вкус, а ноздрями запах, и горько усмехнулся сам себе, благо в темноте никто не видел его лица.
В комнате подошёл к зеркалу, стянул рубашку и долго рассматривал своё отражение. Но не было на нём и следа от тех странных огненных побегов, что он ощущал под кожей во время обряда.
Что это за колдовство? Что она с ним сделала?!
Викфорд посмотрел на окровавленный бок и огромный багровый разрез, который оставил её кинжал, на своё плечо, где уже затянулась рана от стрелы, и подумал отстранённо, что они здесь всего три дня, а она уже дважды его покалечила. И по-прежнему хочет его убить. И даже если не убьёт сама, то однажды он всё равно умрёт из-за этой женщины. Какое-то странное ощущение, что так и будет, возникло у него в душе.
Викфорд смыл кровь, достал из сумки арнскую смолу, смазал рану от кинжала, чтобы сошлись края. Такой порез заживёт за пару дней. Хорошо, что остриё упёрлось в ребро. О чём он только думал – она запросто могла его убить!
Не могла… Не убила бы…
Он достал из сумки наконечник стрелы, той самой, которой она в него стреляла. Не стал её сжигать в тот раз, вытащил из камина и решил, что в ближайшее время найдёт кого-нибудь, кто растолкует ему, что за руны написаны на ней. И кто не соврёт.
В его отряде был один балерит по имени Кун. Они подобрали его ещё на границе, в гарнизоне. Искали проводника, и он сам напросился. Командор сказал, что он хороший разведчик и проведёт их любой тропой. Не особо Викфорд ему доверял – никогда не любил предателей, даже если они и были на его стороне. Но сейчас сгодится и этот Кун – как можно скорее надо выяснить, кто может знать, что за руны на этой стреле.
В дверь постучали, и вошёл Тревор, раскрасневшийся и потный, видимо, успел приложиться к бьяхе уже не раз.
– Чего тебе? – спросил Викфорд, закрывая рану чистой тканью.
Тревор посмотрел на порез, на окровавленные тряпки, на кинжал на столе и, крякнув в кулак, спросил осторожно:
– Мне стоит беспокоиться по этому поводу?
Викфорд усмехнулся криво, плеснув воды в кубок, подошёл к окну и, уставившись невидящим взглядом в темноту, ответил:
– Не стоит. На мне всё заживает как на собаке.
– Да я не про то…
– А про что? – спросил он устало.
– Я про мою племянницу.
– Я