Я беременна, профессор!. Амелия Борн
надо же с чего-то начинать, – подернула плечами Люда и вручила мне туфли. Подошла к окну, выглянула, нахмурилась: – Слушай, а какая у Веника машина?
– Я не знаю…– растерялась я.
Посмотрела на часы – Альберт Венедиктович уже должен был за мной заехать. Но пока не звонил. А будет ли звонить? Чеееееерт. Ну не вычислять же теперь, какую из машин, стоящих под окнами дома, я знаю, а какую вижу впервые? На помощь пришла Таня.
– Идем. Просто выйдем из дома, может, Веник сообразит показаться первым.
Так мы и сделали, и план сработал. Только вышли из подъезда, как дверца одной из машин распахнулась, и появился профессор.
– Дарья, – сказал он, когда я приблизилась к нему под Людкино тихое «повеселись, крошка!».
– Альберт Венедиктович, – пролепетала я, теряясь.
Но Поклонский взял все в свои руки. Открыл мне пассажирскую дверцу и решительно сказал:
– Поехали!
– И все же, Альберт Венедиктович, почему вы меня сюда пригласили? – спросила я, когда мы сели за столик. Пришлось сразу прикусить себе язык. Вроде бы сиди и наслаждайся вечером, Даша, а нет! Сдержаться и не спросить оказалось невозможно.
– Кхэм, – Профессор кашлянул, поправил очки. Посмотрел на меня поверх меню, которое держал кверху ногами. Пришлось потянуться через стол, перевернуть его, чтобы Поклонский не заказал какую-нибудь абракадабру. – А почему нет, Дарья?
Не поспоришь.
– Ну, просто мы с вами всего лишь сошлись недавно на волне обсуждения клонирования, – подернула я плечами. Альберт Венедиктович тут же отложил меня и чуть подался ко мне.
– И чем это не повод встретиться с вами за ужином?
Мои брови удивленно взметнулись. И это вся причина, по которой мы с ним здесь? Даже как-то обидно стало.
– Нет-нет, вы не подумайте, Дарья. Это лишь один из поводов.
От моих дальнейших расспросов Альберта Венедиктовича спас подоспевший официант. Но и тут не обошлось без удивительных вещей. Мою попытку заказать себе к пасте с морепродуктами бокал белого вина Поклонский решительно пресек.
– Вам не стоит пить алкоголь, – сказал он, когда удивленный нашей небольшой перепалкой официант отошел. Без заказа на мое вино, между прочим!
– Почему это? Я совсем не против выпить вечером бокал вина.
– Я тоже не против. Но сейчас вам пить не стоит.
– Вы снова за своееее? – простонала я. – С чего вдруг все вокруг решили, что я нездорова?
Поклонский сразу встрепенулся.
– Кто еще так решил? – потребовал он ответа.
– Мой отец. Но он часто подвергает меня гиперопеке.
– Кем он трудится?
– Врач-вирусолог. Стремление к медицине – это у нас семейное.
– А мама?
– Мамы не стало несколько лет назад. – Я вздохнула, горько улыбнулась. – Вовремя не обнаружили пневмонию.
– Как это часто бывает среди врачей, – протянул Поклонский и я кивнула.
– Но давайте об этом не будем.