Герцогиня-служанка. Кира Рамис
на муку, яйца, молоко, капусту, две куриные ножки, и даже немного сахара насыпали. Хозяйка будет гневаться, если утром не подать завтрак.
– Не переживай, завтраком и обедом накормлю гадюк, а вот ужин пропустят, – потянувшись, подмигнула пушистому помощнику. – Где твой брат?
– Он мне не брат. За водой ушёл, а я печь разжёг, – пояснил Шусти.
– Мы вас не выдадим, Аннабель, – потупив взгляд, произнёс моронг.
– Я что-то не так сделала? – чтобы скрыть страх, быстро прошла к тазику и умылась. Помыться бы и волосы привести в порядок.
– Мы почувствовали уход хозяйки вчера, расстроились, боль сковала наши сердца.
Я, вытирая лицо полотенцем, замерла и посмотрела на Шусти.
– Моронгам без хозяев очень плохо живётся. Если умирает весь род, то моронг уходит, становится диким, страшным, нападает на скот и даже людей, – его слова становились всё тише, а перед моими глазами встала картинка из старой книги.
На ней было изображено жуткое существо, мало чем походившее на моронга. Ростом он был в два раза выше, чем Шусти, огромные когти, шерсть клочками свисала, виднелись проплешины на чёрной коже, длинные острые клыки, с которых капала слюна. Неужели это правда моронг? Бр-р… Не хотела бы я такого встретить.
– Поэтому диких отлавливают и убивают, – закончил Шусти. – Мы рады, что вы очнулись. Родовая магия вас приняла, как и мы. Живите долго и счастливо. Не бойтесь нас, мы никогда не предадим.
– Подожди, – я села обратно на топчан. – А как же мои сёстры? Они же тоже наследницы? – память предшественницы отказывалась выдавать информацию о девушках.
– Что вы! – махнул рукой моронг. – Ваш отец взял госпожу в жёны вдовой с маленькими девочками. Его друг погиб на охоте, а молодая вдовица была прекрасна ликом и характером. Герцог давно подыскивал для Аннабель любящую мать.
– Плохо искал, – вздохнула я. – Почему я живу на кухне? Бред какой-то.
В этот момент с водой пришёл Роби.
Моронги переглянулись между собой и улыбнулись. Неужели общаются мысленно?
– Потому что Аннабель была очень тихой, богобоязненной и послушной дочерью, слово старшего родственника – закон. Ей приказала мачеха, она и не стала противиться, – пояснил Роби, ставя ведро на скамейку. – Госпожа Генриетта всю злость на ней вымещает, не бить же ей своих любимых кровиночек. До вашей свадьбы она ваш опекун, может делать что ей заблагорассудится.
– Несказанно повезло, тихая и забитая, ещё и молчаливая. В библиотеку я могу ходить?
– Госпожа вам запретила покидать первый этаж, – помявшись, произнёс Роби.
– Приехали гости, которых не ждали. Исправим, – я быстро замешивала тесто на блинчики. Сытный завтрак из блинов. – Жаль, сметаны или джема нет.
Это во мне повар заговорил, я же ему ответила, что обойдутся. В арсенале кухни нашлись две тяжёлые чугунные сковороды, благо печь широкая, и через полчаса по кухне поплыл нежный блинный аромат.
– Садитесь кушать, – пригласила моронгов за стол.
– Мы? С вами? –