Влюбленный Тургенев. Наталья Владимировна Косарокова
минут в кабинет вошла уборщица. Она открыла окна, вытряхнула все урны, в вазе оставался последний одинокий стебелек.
Надежда заскочила за сумочкой в приподнятом настроении. Все уже ушли, уборщица вымыла пол и закрыла окна. Надя мурлыкала себе под нос какую-то веселую песенку. Зазвонил мобильник.
– Да, – ответила очень ласково и нежно, – соскучился? Уже бегу.
Она схватила сумку, и оторопело стала крутиться вокруг оси.
– Аааа, не понимала она, – где?!
В кабинете даже вазы уже не осталось, а приятный аромат роз перебил запах хлорамина. От роскошного букета не осталось ничего.
На следующее утро картина маслом повторилась. Когда все дружно нажимали на клавиши или гудели принтерами и только наставительный голос Григорьевны иногда пролетал по комнате. Натали сегодня пол дня должна была все делать полностью сама, поэтому ее наставница сидела рядом и тонкой указкой, чтобы не вставать, водила по монитору изредка выдавая нечто вроде: «Ну нет! Смотри куда жмешь!» или «Да, умница, сообразила». В комнату вошел тот же парень курьер, но теперь с огромным букетом персиковых цветов.
Удивление всех просто лавиной прокатилась по кабинету. Всем без исключения стало завидно, но пока еще не пришла Надя из буфета, все тешились надеждой, что это не ей, а еще кому-то. Наташа восторженно посмотрела на цветы. Чего скрывать, ей всегда было приятно получать букеты, и она их получала, но не такие и не часто. Ее любимый мужчина с чего-то считал, что это лишняя трата денег и предпочитал нечто более существенное, то что через три дня не выбросят на мусорку. Поэтому да, Наташа присоединилась к тайному обществу тихих завистников, но, как и все не надолго. Работы было много и цветы не повод, чтобы загружать свою психику лишними переживаниями.
Курьер установил букет в вазу, снова принесенную завхозом, и пожелал всем приятного рабочего дня.
– Эк, у кого денег лишних много, – сетовала со своего места главбух, – так транжирить. Точно холостой. Женатому жена бы уже уши – то пообрывала, за такие финты.
Деньги, – наставительно заявил Роман – парень тонкий и угловатый с очень длинным носом, – они как навоз. От них толку не будет, если их не разбрасывать.
– Сиди! – махнула в его сторону главбух, – стучи свой отчет. Умник нашелся, навоз. Ты еще мне поговори, не поленюсь, встану, подзатыльника врежу.
Все прыснули от смеха. Григорьевна человек серьезный, но не зазнавшийся. С ней очень легко было общаться всем. Вошла Надежда. Восхитилась цветами и не более того. Спокойно села на рабочее место и стала работать молча. Из-за мониторов людские головы как суслики из норок то вытягивались, то прятались вновь. Все ждали представления, а его не случилось. Ваза осталась стоять там, где ее поставил курьер.
Наташа отправила по внутренней почте служебную записку с наставительной просьбой убрать Ирину и теперь работая, поглядывала на значок
почты, с нетерпением ожидая ответа. Вопрос прозвучал так неожиданно, что она даже вздрогнула.
– Как тебе букет?
Наташа подняла глаза и не