Женись на мне. Нина Князькова
мне из-под фуражки и велел открыть ворота. Антон плавно завел машину на территорию части и проехал в сторону города.
– Домой? – Уточнил он, когда показались первые дома.
– Нет. Давай на работу. Мастера этого нового посмотрю, да Стасу документы в обработку отдать нужно. – Скривился я. Все же напряжение всей недели и общий недосып давали о себе знать, но дела нужно доделать. Я сильный. Самый сильный. Потому я и являюсь главным в этом богом забытом месте.
У главного входа меня уже ждал Белов. Стас привычно склонил голову в подчинении и отступил, не рискуя оказаться в моем личном пространстве.
– Новости? – Приподнял я бровь и зашагал по коридору к своему кабинету.
– Все поставки отгружены, поля убираются вовремя, солнце позволяет траве сохнуть правильно. Мастер уже починил несколько машин, а сейчас они с Захаром разрабатывают новую конструкцию. – Принялся отчитываться он.
– Никто жениться не вздумал? – Нахмурился я.
– Никто заявок не подавал. – Стас почему-то отвел от меня взгляд. Черт с ним, мне в глаза единицы смотреть могут, так что это дело привычное. – Мы правый холм укреплять начали, у нас дома для рабочих закончились. Да и дети скоро приедут. – Напомнил он мне. – Есть ли подвижки по договору?
– Нет. – Я раздраженно пихнул ему в руки портфель с бумагами, пусть делом займется.
– Николай Николаевич, – привычно пискнула в приемной Глаша, вжимаясь в стену вместе с креслом.
– Чай. Успокоительный. Горячий. С молоком. – Распорядился я, входя в кабинет.
Хотел уже захлопнуть дверь вдруг принюхался. Снова вышел в приемную и потянул носом.
– Новые духи? – Строго глянул на Глафиру, уронившую пустую чашку на пол от моего вопроса.
– Н-нет. Никаких духов. – Принялась мотать она головой из стороны в сторону. – В-вы же запретили… – Заикаясь, напомнила она.
Я раздраженно втянул в себя воздух, пытаясь понять, что это такое. Запах такой…, манящий. Как у кошачьей мяты что ли…
– Кто здесь был не из предприятия. – Повернулся я к Стасу.
– Никого. – Округлил он глаза.
Я поверил… Черт, наверное, Белов снова об кого-то обтирался, вот и принес этот запах на себе. Он капец как любит всех руками трогать.
Почему-то мысль о том, что он трогал кого-то с таким запахом вызывала ярость. Но аромат был таким тонким и еле уловимым, что я его даже четко идентифицировать не мог.
– Чай! – Рявкнул и вошел в кабинет, стаскивая с рук ненавистные перчатки. Нужно поменять на запасные, а то кожа снова лопаться начнет, а это очень раздражающая вещь, не добавляющая мне настроения.
– Николай Николаевич, – в кабинет заглянула Глаша с кружкой чая. Однако, увидев меня без перчаток, она сильно вздрогнула, выплеснув горячий напиток себе на руки.
– Поставь на стол и уходи. – Распорядился я.
Она быстро закивала и юркнула из кабинета с максимальной скоростью. Я глухо выругался, намазал руки кремом, который для меня специально Алиса готовила,