У нас под крылом – солнце. Наталья Филимонова
о страхе.
– Зинк, – произнесла вдруг Ада, и Зинаида оглянулась, – а это ище шо?
Сестра тоже смотрела на островерхие пики вдали, но чуть в другой стороне, где между ними плыло едва заметное отсюда пятнышко. Зинаида присмотрелась – благо, в этом теле у нее было отличное зрение.
Ох ничего себе! Там, вдалеке, под самыми облаками величественно плыл самый настоящий дирижабль.
– Ну, – протянула она, – похоже, нам еще многое предстоит узнать об этом мире…
Рано или поздно тряска в фырчащем механическом монстре должна была закончиться, и в конце концов это все-таки произошло. Место для семейного пикника определенно было намечено заранее – и явно использовалось для этой цели не раз, а может быть, и не одним только семейством Виленто. Во всяком случае, обрыв, у края которого располагалась полянка, был аккуратно и не без изящества огорожен невысоким заборчиком, а в тени скалы располагались навес, деревянный стол и несколько скамей.
Но самым невероятным в этом месте оказался вид с обрыва, к которому обе девочки, конечно, подошли первым делом, будто притянутые невидимым магнитом. Стоять здесь оказалось страшно настолько, что в животе будто натягивалась стуна. И одновременно – от открывающегося отсюда вида охватывал такой восторг, что к горлу подкатывал ком, а на глаза наворачивались слезы.
Далеко-далеко внизу билось о скалы кипящее снежной пеной бескрайнее море – и, если присмотреться, даже отсюда можно было разглядеть мелькающие в воде спины каких-то крупных морских животных. А на горизонте была видна цепочка островов – скалистых и покрытых изумрудной зеленью, и на одном из них Зинаиде удалось рассмотреть виднеющиеся башенки – то ли замка, то ли города. Яркое солнце играло россыпями бликов на морских волнах, мелькали белоснежные чайки, и в первую секунду можно было подумать, что все это – обман зрения, ослепленного слишком ярким светом, а в небе отражается каким-то образом море. Но нет – там, далеко в небе, тоже парили острова. На них тоже были и скалы, и деревья с нереально-яркой зеленью, и даже возвышались, пронзая небесную синеву, шпили каких-то зданий. Между островами – морскими и небесными – мелькали пятнышки дирижаблей и казавшихся отсюда совсем крохотными самолетов. И меньше всего сейчас хотелось думать о том, как соотносятся эти парящие в небе острова с физикой и вообще законами природы. Хотелось молча смотреть на них широко распахнутыми глазами, забывая дышать и чувствуя только звенящую пустоту в голове.
– Ну как вам? – молчание нарушила подошедшая незаметно тиссе Тория, обняв обеих дочерей за плечи. И Зинаида только сейчас поняла, что стоит, вцепившись одной рукой в перила, а другой стиснув руку сестры, так же замершей – и даже, кажется, с открытым ртом.
– Красота-а-а, – Ада откликнулась первой и даже, как ни странно, по-виссарийски.
– А мы тоже на острове? – опомнилась и Зинаида.
– Конечно, – тиссе Тория, кажется, даже слегка удивилась вопросу. –