У нас под крылом – солнце. Наталья Филимонова
а как их боялись! Она всю войну прошла, сотни вылетов. Другие потом, кто выжил, возвращались к обычной жизни, кто куда. А она и была летчицей, инструктором. В мирное время уже разбилась. И замуж не успела выйти, жених-то был. Карточка у меня оставалась одна с тетей Галой, сидит она в этом своем самолетике игрушечном, улыбается. Красивая была… я по малолетству-то завидовала даже. Как же, героиня, летчица, красавица. А я коров дою. Только сестрица ее, матушка моя, тоже коров доила да огород копала. Зато мамка замуж вышла, детей родила и дожила до девяноста лет. Знаешь, оно с годами жизнь-то ценить начинаешь… хоть какую ни на есть. Какие б ни были годы – а все мои, никому б не отдала.
– Ты боишься? – тихо спросила Ида.
– А то. Знаю, шо дирижабли эти их, магия тут ще, а вот… не хочу я. Как тетка Гала.
Ида вздохнула.
– Ты же слышала – никто заставлять не будет. Расстроятся… ну, что ж делать. Не твое же это явно.
– Не мое, – закивала Ада.
*
А утро наступило куда раньше, чем кто-нибудь мог бы предположить. Крита, оставшаяся при девочках горничной, энергично трясла ее за плечо.
– Тиссе Ада! Тиссе Ада! Просыпайтесь же! Ну же! Вставайте!
– Что..? – Ада приподняла голову, сонно моргая.
– Вставайте! Тисс Аганти велел вас непременно разбудить. Он просил, чтобы вы оделись для прогулки, и поскорее. И еще – накинуть что потеплее.
– Темно же еще! – за окном едва начало светать. И Ада возмутилась было – а потом вдруг вспомнила, сколько лет вставала на первых петухах. Разленилась ты, баба Зина, мысленно усмехнулась она самой себе. – Ох… ладно. Иду разбудили уже?
– А… тисс Аганти велел только вас, – растерялась Крита.
– Еще чего не хватало! – рассердилась Ада. – Живо иди буди ее!
Что бы там ни задумал этот дядюшка – уговаривать ее, что ли, будет? – моральная поддержка ей не помешает.
*
Увидев двух сонных племянниц вместо одной, дядюшка нисколько не удивился, только усмехнулся добродушно.
– Долго же вы собираетесь! Едва не пропустили самое главное! Солнце того и гляди встанет.
Поманив девочек за собой, дядя широким шагом направился к выходу из дома, а затем к воротам – и дальше, только почему-то сразу свернул с широкой автомобильной дороги из особняка. Ида и Ада едва поспевали за ним – пришлось даже проснуться от быстрой ходьбы – однако вопросов не задавали: берегли дыхание. В кофтах, накинутых поверх прогулочных платьев, им быстро стало жарко. Впрочем, довольно скоро дядя остановился – на широкой и ровной, как стол, площадке, от которой вела широкая утрамбованная полоса. А на площадке стоял – самолет. Какой-то совсем несерьезный на вид, будто из фанеры и палок сделанный. Нижнее округлое по краю крыло – над самыми шасси, верхнее – выше мест для пилота и штурмана, скрещенные планки между ними.
Заметив, как Ада оцепенела вдруг, Ида сжала ее руку.
– Он такой же, – только и шепнула та, – точно, как у тети Галы…
И Ида тотчас вспомнила: верно, очень похожие самолеты