Ветер отчаянных надежд. Екатерина Дибривская
вертели меня в руках всю ночь, меняя позы. То ласкали, доводя до оргазмов – это были руки, губы или член Николая Петровича, то просто грубо трахали – членом Стаса.
Под утро я чувствовала себя заправской шлюхой. Каждый сантиметр моего тела был покрыт спермой отца и сына.
Стас молча ушёл из комнаты, а Николай Петрович взял полотенце, за руку довёл до ванной и помог встать под душ. Он даже сам помыл меня.
Я хотела умереть. Так мерзко мне не было ещё никогда в жизни. Если бы он оставил меня одну, уверена, я вскрыла бы вены блестящей бритвой, что стояла на полке.
Но мужчина совершал монотонные движения мочалкой или руками, и я сконцентрировала всё своё внимание на этом.
Он обернул моё тело в полотенце и на руках вынес обратно в спальню.
Молча подал мне мои вещи, и я торопливо оделась.
– Идём. Я отвезу тебя.
Я молча пошла за ним. Села на переднее сиденье и промолчала всю дорогу. Около общежития мужчина повернулся ко мне.
– Сегодня Стас улетает в Швейцарию. У него проблемы с наркотиками и азартными играми. Больше ты никогда не увидишь его.
– Мне всё равно, – равнодушно ответила я. – Надеюсь, вы оба сгорите в аду.
– Полина, – он положил руку мне на колено, и я вздрогнула. – Я не надеюсь, что ты когда-нибудь меня поймёшь, но…
Я истерично рассмеялась.
– Господи, вы что мне хотите сейчас сказать? Что у вас не было другого выбора? Что вы не нашли другого метода воздействия на сына?
Я закусила губу и посмотрела прямо в его глаза.
– Я вас умоляю. У вас был выбор. Когда Стас будет подыхать от передоза, вспомните, что вы сделали со мной! Вспомните, как вы трахнули девушку своего сына!
Он поморщился.
– Этот урок он запомнит на всю жизнь. И никогда не повторит своей ошибки.
– Знаете что? Идите к чёрту! Вы и ваш Стас!
Он скользнул рукой под мою юбку, и я замерла. Его рука накрыла мой лобок. Палец ткнулся в клитор и начал поглаживать. Моё тело предательски задрожало от его прикосновений. В одно мгновение мужчина расстегнул ремень безопасности и привлёк меня для поцелуя.
Он скользнул пальцем под трусики, доводя меня до оргазма. И я просто позволила ему сделать это.
– Ты заслуживаешь большего, Полина, – сказал он и облизал свои пальцы. – Стас не достоин обладать таким сокровищем.
Я смотрела в окно, пока слёзы стекали по моему лицу.
Николай Петрович потянулся к бардачку и достал увесистый конверт.
– Прости, если когда-нибудь сможешь, что я втянул тебя в наши воспитательные моменты.
Он всунул мне в руки конверт.
– Прощай, Полина, – он потянулся и открыл мою дверцу, – и не держи зла.
Сама не помню, как вышла на улицу и смотрела вслед удаляющемуся автомобилю. Пальцы судорожно сжимали конверт с деньгами. Достойная плата за ночь моего позора.
Меня не интересовало, во сколько меня оценил этот мужчина. Я засунула деньги в самую глубину своего чемодана и прорыдала три недели.
2. Стас
Я