13/13. Андрей Григорьевич Силенгинский
– слишком громкое название для комнатушки четыре на четыре, половину площади которой занимают дешевые безвкусные прилавки.
– Зовите Бородинского, я хочу поговорить именно с ним.
Гасанов всплескивает руками, впервые в его движениях проглядывает что-то восточное.
– Но его здесь нет! Вы ведь можете считать показания чип-детектора!
– Вашего чип-детектора? Вы меня умиляете, Руслан Камилевич! Человек, который способен удаленно устроить «самопроизвольную» аварию на подстанции и блокировать сигнал вызова охраны, с собственным чип-детектором сможет сделать что угодно. Давайте мы просто осмотрим ваши подсобные помещения, а? Пройдемся ножками, посмотрим глазками, по старинке. Даже в том маловероятном случае, что Дмитрия Николаевича действительно здесь нет, содержание вашего склада наверняка будет прелюбопытным… Где же еще прятать драгоценности, как не среди бижутерии.
На лбу Гасанова проступают капельки пота.
– У вас ведь нет ордера…
– Детский лепет! – морщусь я. – Если будет необходимо, я раздобуду его за десять минут. Меня этот вариант не устраивает, только поверьте на слово, вас он не устроит гораздо сильнее.
Говоря это, я не отрываю взгляда от двери за прилавками. И, словно повинуясь этому взгляду, дверь открывается. Широко и уверенно. К дверному косяку приваливается Дмитрий Николаевич собственной персоной. Стоит и улыбается. Так, словно искренне рад меня видеть.
– Валентин Савельевич?
Ага, значит, Гасанов ему копию моего удостоверения сразу кинул.
– Именно так. Приятно познакомиться… коллега.
– Взаимно! – мы крепко жмем друг другу руки.
– Как делиться будем? – беру я сразу быка за рога, потому что тянуть некогда. – Поровну или по справедливости?
Бородинский коротко кивает и улыбается понимающе.
– Полагаю, коллега, вам будет причитаться около шести или даже семи миллионов.
Я моментально скучнею, хотя чего-то такого примерно и ожидал. А что вы хотите, мы ж сейчас мыслим одинаково.
– Несерьезно, Дмитрий Николаевич, крайне несерьезно. А ведь времени у нас совсем немного. Капитан Тимощук – мужик цепкий и хваткий. День, другой – и мысль о том, что цацки можно временно «затерять» среди бижутерии, придет ему в голову. Сначала только мысль, может даже не вполне серьезная. Наглость все-таки это – прятать награбленное совсем рядом с местом преступления, да еще и практически на виду. Но когда он узнает, что некто гражданин Гасанов купил этот магазинчик всего три месяца назад… Когда посмотрит досье гражданина Гасанова… Складывать два и два в полиции умеют. Впрочем, кому я рассказываю, сам все понимаешь, – я перехожу на «ты».
Бородинский снова улыбается и качает головой.
– Разумеется, понимаю. Но и ты меня пойми…
– Как тебя понять, когда ты мне из пятидесяти миллионов шесть предлагаешь? – изумляюсь я.
– Не будь ребенком, Валентин! Пятьдесят… кстати, сорок восемь с копейками… – это розничная цена. Скинуть мы сможем за двадцать, в лучшем случае