2221. Дмитрий Александрович Гумин
собственным домом, который запирается замком и исключает встречу с незнакомыми и нежелательными гостями. Верить кому бы то ни было в это суровое время, себе дороже – так научил меня отец.
2.Встреча
Туман застилает пространство и поглощает в своих клубах всё, к чему способен прикоснуться. Кажется для него нет ничего невозможного, он всюду, он знает всё, он может растворить тебя и спрятать в своей массе, донося лишь звуки и шорохи тех, кто растворился в нем. Он стал неотъемлемой частью нашей жизни. Солнце не пробивается вниз месяцами, лишь изредка он отступает, чтобы ещё раз напомнить тебе, о том насколько ты ничтожен. Огромные колонны, словно выросшие из земли деревья, тянутся наверх, к солнцу, к чистому нетронутому воздуху. Быть может, там есть птицы; свободные, вольные, парящие над самим небом и не знающие голода, которым, как и в прочим нет дела до таких, как мы. Колонны закрывают небо. Они словно фундамент той жизни, которая проносится поверху, мимо нас. Представьте, густой и дикий лес, потрескивающий столетними стволами древесины, и ветер, что гуляет между пышных крон, раскачивая их и перемешивая запахи листвы. Всё есть в этом лесу. И у подножья дерева есть жизнь, крохотная, которая не видит солнечных лучей, но продолжает жить. Я часто задаюсь вопросом:
– Не я ли эта жизнь?
Я выползаю из укрытия в надежде, что сегодня не наступит на меня нога.
– Кто я? не уж – то насекомое…
Многое о прошлой жизни я знаю от отца и деда, по их рассказам я рисовал картинку в голове. Вот водоём, вот поле по которому бегу, земля в которой семя вырастает и становится цветком. Я много фантазировал, пока однажды они так и не вернулись. Мне было одиннадцать, тогда я видел их в последний раз. В одночасье я повзрослел, начал скитаться и медленно умирать. Теперь мне некому рассказывать о том, что на земле есть континенты, моря, реки и животные, которых я никогда не видел. От книг толку мало, каждый второй не умеет читать, да и бумага лучше превращается в огонь, чем тряпки. Всё в голове, всё только в моей памяти.
Иду вдоль железобетонных стен, спрятанный в тумане от посторонних глаз, я стараюсь не наступить на мусор, и не привлечь к себе внимание. Дыхание размеренно, силы необходимо тратить медленно, ведь для их восстановления у меня нет ресурсов, за исключением небольшого количества питьевой воды в моей сумке. По другую сторону чей – то силуэт идёт в противоположном направлении, между нами не более пятнадцати метров, но ни я, ни он не поднимаем голову. Никаких приветствий, но мы оба знаем друг о друге всё. Он каждый день уходит на восток, но там ничего нет, лишь километры бетона, а впереди на западе есть свалка, горы мусора, металла и пластика. Остовы старых автомобилей вперемешку с покрышками и прочими отходами прошлой людской жизни, там я заночую, чтобы утром вновь продолжить путь. Колонна за колонной в диаметре не менее тридцати метров, усеяны рядами вдоль и поперек, они внушают ужас мне. Я прохожу открытые участки между ними, не сбавляя шаг, лишь изредка