Ведьма за миллион. Ирина Варавская
выжженных полей и усыпанных пеплом тропинок Мертвого Мира, замелькали серые дома, похожие на гигантские заснеженные термитники. Вокруг них вились располосованные дороги, по которым со страшным ревом неслись железные повозки, делая воздух горьким на вкус. Хотя Ананку бывал здесь не один раз, он никак не мог привыкнуть, что приходилось дышать такой гадостью.
В небе над странным городом было не протолкнуться: сновали туда-сюда метлы, ковры, ступы, диваны и гигантские ящеры с громадными кожистыми крыльями. Они метко выдыхали в сторону воробья языки пламени. В очередной раз сбив с подпаленного хвоста тлеющий огонек, птичка с трудом пробилась сквозь плотный поток, чтобы снизиться до безопасной для такой крохи высоты – поближе к плоским крышам.
Вечно Госпожа превращает его в какую-то мелочь. Ну что ей стоило сделать из своего верного слуги кого-то повнушительнее? Орла или ворона. На худой конец, голубя.
"Однако, – подумал Ананку, – возможно, орел слишком заметен для такого дела как разведка. Ворон слишком массивен, если нужно будет протискиваться в какую-нибудь щель или подбираться по веткам к окну. Голубь слишком глуп. Нет, что ни говори, а Госпожа знает, что делает. Личина воробья лучшая маскировка".
Ананку повис в воздухе. Он усиленно работал крылышками и рассматривал что-то внизу.
В прошлый визит сюда он долго кружил над высокой горой с домами, когда ощутил… притяжение. Зов. Будто волна мелкой дрожи пронеслась от клюва до кончика хвоста. Мгновение… и все прошло. Сколько ни кружил воробей над домами, больше ничего так и не почувствовал. Пришлось приметить один из них и вернуться домой ни с чем.
Ага, вот и гора. Можно спуститься пониже, прикрыть глаза-бусины для лучшей концентрации и сделать несколько небольших кругов.
Ананку услышал Зов внезапно. Дрожь не унималась, но даже становилась сильнее. Значит, где-то уже совсем близко. В конце концов воробей камнем рухнул вниз, не в силах оставаться в воздухе.
С дрожью, перешедшей в судороги, удалось справиться у самой земли, когда смерть уже казалась неизбежной: из воробья вот-вот могло получиться мокрое пятно, прикрытое кучкой перьев. Превозмогая навалившуюся усталость, Ананку зигзагами долетел до старого дуба и, вспорхнув на ветку, вновь прислушался к себе. Дрожь в хвостовых перьях обернулась окончательной уверенностью в том, что он был близок к своей цели как никогда. Зов вибрировал в его груди, как медное блюдо после удара молотом.
Воробей сорвался с ветки и принялся летать вдоль оконных рядов. Наконец, Ананку повезло. Сквозь неплотно сдвинутые шторы пробивались лучи золотистого сияния. Воробей торжествующе чирикнул и опустился на жестяной откос, стукнувшись клювом об оконное стекло в попытке рассмотреть то, что было внутри. Он с трудом различил кровать, а на ней хозяйку жилища, беспокойно метущуюся поверх одеяла. Аура у нее была темная, с большим количеством алых пятен, но ничего особенного. Та, кого он искал, должна была иметь ауру золотую с черной каймой, сильную и яркую.
Неужели Привратница