История Венецианской республики. Джон Норвич
благопристойным. Во время ссылки он заприметил Вальдраду, сестру тосканского маркиза, бывшего на тот момент одним из богатейших и влиятельнейших итальянских правителей. Пьетро развелся с венецианской женой, отправил ее до конца дней в монастырь Сан Дзаккария, а Вальдраду привез в Венецию в качестве невесты, вместе с огромным приданым – землями во Фриули, Тревизо, Адрии и Ферраре. Следует отметить, что эти владения ни в коем случае не становились землями Венеции, они принадлежали лично Пьетро. Венецианцы вдруг увидели, что наместе дожа, которого они избрали, оказался феодальный барон с огромными владениями на континентальной земле и находящийся в вассальной зависимости от западного императора. Вот вам и добытая с тяжким трудом независимость Венеции! Ими управлял надушенный князек, отгороженный от своих подданных отрядом иностранных наемников.
Все это уже было плохо, но народное недовольство возросло еще больше, когда вскоре после избрания дож сделал своего сына Витале, епископа Торчелло, патриархом Градо, а другого претендента ослепил и заточил в тюрьму. В прошлом веке патриархи неуклонно богатели и усиливали свое влияние, а потому новый священник оказался вторым человеком в стране после отца, и не только в бюрократической иерархии, но и как землевладелец. Он стал хозяином почти всего побережья и континентальных территорий между епархией и Венецианской лагуной. Витале проезжал по стране с королевской пышностью, с огромной свитой, а местные жители на пути его следования выходили из домов и монастырей, оказывали патриарху почести, соперничая друг с другом в щедрости угощений.
Пьетро Кандиано забрал в свои руки светскую и церковную власть и был – или казался – всесильным человеком. К сожалению, как и многие члены его талантливого семейства, он не знал, в какой момент следует остановиться, и, когда летом 976 года обратился к подданным с просьбой о защите его персональных интересов в Ферраре, люди поднялись против него. Их первое нападение на дворец оказалось неудачным: здание было слишком хорошо укреплено, и нападавшие вынуждены были отступить. Но, настроившись решительнее, чем когда-либо, восставшие подожгли соседние дома. В летнюю жару дерево вспыхнуло, как спички, и огонь распространился на сам дворец.
О дальнейших событиях мы знаем по описанию дьякона Иоанна, хрониста того времени, а может, даже и очевидца событий. Отчаявшийся и задыхающийся дож вместе с молодой женой и младенцем пытался спастись через атриум Сан Марко, но обнаружил, что группа патрициев заблокировала проход. Напрасно Пьетро взывал к ним, обещая удовлетворить все их просьбы, если его жизнь и жизни его семейства будут пощажены. «Но, заявив, что он самый безнравственный человек, а потому заслуживает смерти, они закричали, что спасения ему не будет. Они окружили дожа, направив на него обнаженные мечи. Бессмертная душа оставила его тело и устремилась в поисках приюта блаженных», – хотя из того, что нам известно о Пьетро Кандиано IV, в этом месте он окажется в последнюю очередь.
Каким-то