Грехопадение первых людей. Отсутствует
закона, начертанного в их совести, прийти к мысли, что им нельзя вкушать от древа познания добра и зла, и объяснить себе, почему нельзя, а приняв эту заповедь от Бога, они обязывались исполнять ее потому только, что так повелел Господь. Следовательно, по духу своему, она требовала от них безусловного повиновения Богу, она была дана для испытания их послушания. Нарушив ее, они впали в грех неповиновения Богу, а таким образом нарушили в основании весь нравственный закон, который вообще есть не что иное, как воля Божия, и требует от человека только повиновения этой воли. «Пусть никто не думает, – говорят учители Церкви, – будто грех (первых людей) мал и легок потому, что состоял во вкушении от древа, и притом не худого и вредного, а только запрещенного, – заповедью требовалось повиновение, – такая добродетель, которая в разумной твари есть как бы мать и блюститель всех добродетелей».
Падением нарушен и отвергнут Богочеловеческий порядок жизни, а принят диаволочеловеческий, ибо своевольным преступлением заповеди Божией первые люди объявили о том, что они желают достигнуть Божественного совершенства, стать «как боги» не с помощью Бога, а с помощью диавола, а это значит – минуя Бога, без Бога, против Бога.
Вся их жизнь до падения заключалась в добровольно-благодатном исполнении воли Божией; в этом состоял весь закон жизни, ибо в этом заключался весь закон Божий в отношении людей. Преступлением заповеди Божией, то есть воли Божией, первые люди преступили закон и вступили в беззаконие, ибо грех есть беззаконие (1 Ин. 3, 4). Закон Божий – добро, служение добру, жизнь в добре – заменен законом диавола – злом, служением злу, жизнью во зле. Непослушание Богу проявилось как творение воли диавола, первые люди добровольно отпали от Бога и прилепились к диаволу, ввели себя в грех и грех в себя (ср.: Рим. 5, 19) и тем самым в основе нарушили весь моральный закон Божий, который является не чем иным, как волей Божией, требующей от человека одного – сознательного и добровольного послушания и невынужденной покорности.
Если бы человек принял заповедь в духе сыновней любви, он ответил бы на Божественное повеление полным самоотречением; он добровольно отказался бы не только от запретных плодов, но и от всякого внешнего предмета, чтобы жить только с Богом, чтобы устремляться только к единению с Ним. Божественная заповедь указывала воле человеческой путь, по которому ей надлежало следовать, чтобы достичь обожения, – путь отрешения от всего, что не есть Бог. Воля человеческая избрала путь противоположный: отделившись от Бога, она подчинилась власти диавола. Святитель Григорий Нисский и преподобный Максим Исповедник обращают особое внимание на целевую направленность греха: вместо того, чтобы следовать своей естественной расположенности к Богу, человеческий ум обратился к миру; вместо того, чтобы одухотворять тело, он сам отдался течению животной и чувственной жизни, подчинился материальному.
Простая и легкая заповедь, данная человеку, содержала в себе вкратце весь закон: богопочитание, послушание воле Божией,