Имя нам – Легион. Александр Сивинских
То хочется ему рот заткнуть, а то уши – себе. Поет еще здорово».
Савченко Никита, 24 года, охранник. «Капрал? Капрал – это черт! Никому не говорил, а вам скажу: он же меня в любом спарринге, как щенка, бьет! А я его на 30 ки-лограммов тяжелее, понятно?! Со мной Долото в спарринг идти опасается, у меня удар – центнер с лихуем! А он только ржет. И к Маре моей подкатывал, кобелина… Не-ет, я его все равно порву, пса!»
Надкорытов Дмитрий, 30 лет, инженер, сосед по общежитию. «Ха, супермен, везунчик. А с девчонками он, знаете как! И ведь ни одна на него не в обиде. Казанова!.. Я свою Ксюху с ним наедине ни за какие ковриги бы не оставил, хоть она меня и лю-бит. Почему? Говорю же, везунчик, особенно с женщинами. И поет, как Орфей. И мышцы, ого-го!»
Сафиуллина Анжелика, 28 лет, владелица тренажерного зала “FLEX-2000”. «Сложение превосходное, пропорции – находка, мускулатура сухая: ярко выраженный мезоморф. Силовая выносливость нечеловеческая. Не был бы ленив, стал бы чемпио-ном. По бодибилдингу, конечно! Ах, вас это интересует в последнюю очередь!.. Что же в первую? Понимаю. Да, мы были вместе. Недолго. О, Фил, – это нечто! Глаза его, во-лосы, голос, пластика… а красив! И, все-таки хорошо, что мы расстались. С ним было восхитительно, но – непосильно. Детства в нем много, что ли?.. Нет, не объяснить. И вообще, пойдите к черту с такими вопросами!»
Капралова Полина, 53 года, мать. «Чуть какая обида – в слезы; нюня в детстве был страшный! Но заметьте, только от обиды, от жалости; от боли или страха никогда. Теперь-то вырос, конечно, однако подозреваю, мягкость эта в нем осталась. А куда ей деться? Никто этого, конечно, не знает. Ну, ему и не к лицу слабость свою показывать. Еще бы: мышцы, медаль, ранение – мужик! Дрался мальчишкой часто, в драках тоже не ревел. Весь в синяках придет, губы разбиты – как оладьи, сам смеется. Везло ему все-гда, это точно. С девочками вот только нехорошо себя ведет. Знаете, какая его любимая частушка? “Я гуляю, как собака, только без ошейника. Не бросайтесь вы, девчата, под меня, мошенника!” Поет он здорово. И на баяне… Стреляет лучше меня, а я ведь мастер спорта по биатлону, до сих пор еще могу кое-что».
Капралов Артамон, 57 лет, отец. «Горжусь, а что? Он истинный Капралов, сильный, умный, красивый. Совсем как я, ха-ха-ха! Девок зело любит… А девки – его! Работящий, но – в меру, в меру… Независимый, побеждать обожает, но не лидер, нет. В рыбалке ему везет всегда, зато охоту недолюбливает. Зверушек ему жалко. Минусы его тоже фамильные. Хвастун, высоты боится, если какое горе, “слезки на колесках”. Ну, да это мужику не зазорно. Богатыри вон, былинные, витязи разные тоже плакали час-тенько».
И еще десятки предельно откровенных характеристик, данных Капралову родст-венниками и знакомыми, впоследствии забывшими об этом, разумеется, напрочь. И сотни часов наблюдений и анализы, и тесты, и “прогонка” результатов через компью-тер. И, наконец, вывод о пригодности кандидатуры Капралова. «Условно-положительный».
Условно…
«Не свалял ли я дурака, вербуя этого субчика в Легион?» – подумал вдруг Игорь Игоревич.
– На присягу? – хмуро переспросил он. –