Русский вопрос. Константин Симонов
Что?
Харди. Я знаю все немножко раньше остальных. Это моя профессия. Я – репортер скандальной хроники. Я – свинья, свинья только потому, что я всегда зарабатывал в шесть раз меньше вас или Престона.
Смит. Займитесь другим.
Харди. Не умею. Я бездарен. Двадцать строк скандала, написанных очень скверным языком. Но людям все равно, как написан скандал, лишь бы он непременно был в каждом номере. Еще виски, и я расхрабрюсь и скажу вам кое-что еще.
Смит (бармену). Еще виски.
Харди. У меня жена и трое – это было, когда вы уезжали на войну. А теперь – жена и пятеро. И домик в Джамэйке в рассрочку, которой нет конца, и мебель в рассрочку, и жизнь в рассрочку. И десять долларов за скандал, из которых шесть – на пеленки и лекарства. Я, между прочим, очень люблю детей. (Идет к стойке, возвращается с виски.) Выпьем за детей. Я знаю, вы все надо мной смеетесь, что я напиваюсь только за чужой счет. Выпьем за моих детей за ваш счет. (Пьет.) Когда-нибудь они меня поймут. А может быть, и нет. Красивые поступки начинаются со ста долларов в неделю. А за пятьдесят приходится делать только некрасивые. Впрочем, еще одно виски, и я договорю до конца.
Смит (бармену). Еще виски.
Харди. Вручили деньги профсоюзным деятелям. Вранье? Конечно. Вранье за десять долларов. А вы? Поездка в Россию. И план книги, который предложил вам Гульд. Да, да, я все знаю, это моя профессия. Это тоже скандал, но только за тридцать тысяч. Сколько у вас детей?
Смит. У меня нет детей.
Харди (снова идет к стойке и возвращается с виски). Выпьем за ваших детей. То есть нет, я уже пьян. Я хотел сказать: выпьем за то, чтобы у вас никогда не было детей. Опять не то. Нет, нет, я именно это и хотел сказать. Тогда легче делать красивые поступки. И за вашу книгу о России. (Пьет.) Непременно напишите. Тридцать тысяч. Я вам советую. Лучше гадость за тридцать тысяч, чем за десять долларов. А делать гадости придется все равно. Никуда не уйдешь. Тридцать тысяч. Я искренен: вы мне всегда нравились. Вы хороший парень. Еще виски и… Нет, не могу. Я уже пьян. Меня не любят и редко угощают. Последний раз – в прошлом году. Я здорово пьян. Доброй ночи. Я, кажется, уже не пойду обедать. (С трудом встает.)
Из наружных дверей входит Морфи.
Морфи. Гарри!
Смит. Боб!
Морфи. А, Харди. А ну-ка, выйдем отсюда, Харди. Всего на пару слов. (Смиту.) Прости, Гарри, это займет у меня ровно три минуты.
Харди (заплетающимся языком). Слушайте, Морфи, я никуда не пойду с вами.
Морфи. Э, да он пьян.
Харди. Да, я пьян, и оставьте меня в покое.
Смит. Оставь его в покое.
Морфи. Ладно. Его счастье, что он пьян.
Харди. Счастливого пути, Смит. (Идет к дверям, останавливается.) А вы, Морфи, бросьте ваши штуки. А то я напишу вашему патрону мистеру Херсту. Вы ведь служите у мистера Херста… Я напишу ему про ваши штуки, и, честное слово, вам тогда не поздоровится.
Морфи (садясь и отворачиваясь). А ну его к черту. Как твои дела, Гарри?
Харди (держась за дверь, с пьяным упорством). Вы ведь