Муму с аквалангом. Дарья Донцова
Нина ухитрилась смешать в кучу пару пьес Шекспира, роман Льва Толстого «Анна Каренина», поэму Пушкина «Евгений Онегин» и «Муму», труд Ивана Тургенева. Интересно, девушка читала все эти книги?
– А при чем здесь Муму? – задала справедливый вопрос Эмма.
Нина шмыгнула носом.
– Так Маша под поезд сиганула с собачкой в руках. Несчастненькая животинка утонула, когда паровозик на глупую бабу наехал. Ну за фигом она Муму с собой прихватила?
– Вы уверены, что там был поезд, а не подлодка? – на полном серьезе уточнила Эмма.
– Уж не дура, – подбоченилась Нина.
– Рельсы по воде не прокладывают, – влезла я с идиотским замечанием.
– Ой, ну конечно же, – засмеялась Нина, – ту бабу переехало. Жуть! Голова направо, ноги налево, руки ваще к буфету отлетели. Я даже зажмурилась, когда увидела!
– Ты присутствовала при несчастье? – поразилась Поспелова.
– Сколько ж мне лет, по-вашему? – вытаращила глаза Нина. – Триста? Говорила же, дело в восемнадцатом веке было, еще до той войны, когда Горбачев в Сталинградской битве победил, в тысяча девятьсот седьмом году. Поезд-то по берегу Чудского озера ехал. Муму отшвырнуло и – бумс, прямо в воду. Бедная, бедная, бедная псинка! Я в кино видела!
– Однако… – пробормотала я. – Захватывающий сценарий. Не подскажете, где DVD-диск с фильмом купить можно?
Собачка неожиданно заскулила.
– Солнышко мое, кошечка, пусенька… – начала целовать питомицу Нина. – Твоя мамочка не дура, никогда под поезд не бросится. Скорей уж я кого-нибудь туда сама кину. Тебе, Мумушенька, беда не грозит! Ну, поедем?
Я кивнула и села за руль. Нина высунулась в окно и помахала рукой Поспеловой.
– Эммочка, не волнуйтесь, мы скоро вернемся!
Чтобы прервать процедуру нежного прощания, я резко нажала на газ, «Мерседес» рванул вперед и понесся по шоссе.
– Эй, эй! – испугалась Нина. – Потише! Тут нельзя летать, я никогда больше двухсот пятидесяти километров на «ламборджинчике» не выжимаю. Горы! Дорога петляет! И Мумушенька испугается. Видели, какая Эммочка страшная? Она в катастрофу попала, ей лицо изуродовало, поэтому ее Антоша сюда и отселил, вот!
– Вы знаете о несчастье, случившемся с Поспеловой? – удивилась я, не отрывая взора от дороги.
– Мы тут все обо всех знаем, – закивала Нина. – А как скрыть? Рано или поздно люди друг другу все рассказывают! От скуки болтают! Во Флоридосе делать не фиг, тока кости соседям языком полировать.
– Эмма не похожа на сплетницу! – не выдержала я.
Нина достала из сумки расческу и стала расчесывать Муму.
– У нее работала в горничных Тамарка, – сообщила мне попутчица после короткой паузы. – Мужики сволочи, сами в Москве кобелируют, сюда пару раз в месяц прилетают, а за женами «глаза» понатыкали. Томка за Эммой шнурком ходила. Конечно, Эммочка противная, грубая, слова хорошего никому не скажет, гав-гав со всеми. Но ей прощают, потому что несчастная. Так вот, Тамарка заболела, ее подменила Катя, сестра Ники из отеля. Но Катя Эмме не понравилась, и она ее выгнала. Катька