SPQR IV. Храм муз. Джон Мэддокс Робертс
процедил Ификрат, но особой доброты в его тоне не наблюдалось. – Но столь уважаемый Архимед не слишком преуспел в руках римлян.
У греков вечно находятся причины поворчать, подумал я и добавил:
– Да, конечно, это был весьма печальный инцидент, но он и сам в нем виноват. Видишь ли, когда римские воины ворвались в ваш город после длительной осады и начали грабить жителей, убивая на своем пути всех, кто оказывал им хоть малейшее сопротивление, Архимед начал задирать римлян. Если бы сей достойный муж держал язык за зубами и тихо сидел дома, его бы никто не тронул. Марцелл[31] был крайне раздосадован его гибелью и приказал соорудить для старичка весьма достойную гробницу.
– И тем не менее, – буркнул изобретатель, скрипнув зубами.
– Однако, достойный Ификрат, – поспешно вступила Юлия, – какими еще научными чудесами ты занимаешься? В своих записях ты говорил, что ты всегда разрабатываешь целый ряд проектов.
– Не угодно ли пройти со мной вот сюда, – ответил ученый, вводя нас в большую комнату, примыкающую к внутреннему дворику, где рабочие собирали придуманные им запорные ворота для шлюзов. Там мы обнаружили множество шкафов, а столы были завалены разнообразными моделями каких-то механизмов на разных этапах сборки. По большей части это были машины: как он нам объяснил, они предназначались для подъема грузов или воды. Я указал ему на одну, оснащенную длинным рычагом с противовесом и с петлей на конце.
– Это катапульта? – спросил я.
– Нет, я никогда не разрабатывал боевых машин. Это улучшенный вариант крана для подъема больших камней. Многие ваши римские инженеры уже проявляют к нему интерес. Он может оказаться весьма полезным при строительстве больших мостов и акведуков.
Пока Ификрат еще что-то рассказывал Юлии и библиотекарю, я отошел в сторону и стал бродить по комнате, восхищаясь удивительно четкими и понятными рисунками, чертежами и диаграммами; все они демонстрировали разные способы использования геометрии и вообще математики для решения конкретных практических задач. Вот такой вид философии я вполне мог оценить по достоинству, даже если его автор – личность весьма одиозная. Полки открытых шкафов были забиты огромным количеством папирусов и каких-то манускриптов. На одном из столов я обнаружил огромный свиток, навернутый на темные стержни из промасленного оливкового дерева с выкрашенными киноварью ручками для удобства чтения. Одного взгляда было достаточно, чтобы определить, что он написан не на папирусе, а на пергаменте, изготовленном в Пергаме. Я взял в руки массивный свиток и начал его просматривать, но Ификрат тут же издал рыкающий протестующий звук, словно его замучил приступ кашля.
– Извини меня, сенатор, – сказал он, поспешно забирая у меня манускрипт. – Это незаконченная работа одного из моих коллег, он дал ее мне на время при условии, что никто ее не увидит до того, как она будет полностью завершена.
После этих слов ученый грек запер свиток в украшенный резным орнаментом шкаф. А я задался вопросом: кто
Марк Клавдий Марцелл (ок. 270–208 гг.) – командующий римскими войсками во Второй Пунической войне против Карфагена. В 212 г. взял штурмом Сиракузы, при этом погиб Архимед.