Всегда что-нибудь остается (сборник). Сергей Ерофеевский
к киоску «Союзпечать» и покупают газету. Лучше «Правду». И цена этой «Правды» – две копейки. И выходит из этой пышной газеты отличный головной убор. Нахлобучишь на голову вот такой кусок бумаги и с удовольствием разгуливаешь по чистым улицам. И не жарко, и не накладно. Обыкновенно. Чем не свобода? В разумных удовольствиях, разумеется.
– Михаил Афанасьевич! Товарищ Булгаков! Вопрос можно? И почему вы решили, что рукописи не горят?
Михаил Афанасьевич молчит. И ответ на этот вопрос завис в вечности. Возможно, в бумаге имеется все, что бесконечно в своей природной сущности. Солнце, вода, ветер. Свобода. А разве свобода может умереть?
Москва 2015 г.
Вы не читали Борхеса?
Свет от операционной лампы ударил в предполагаемое место хирургического вмешательства. И не иначе. Ведь свет обладает максимальной скоростью. Предельно допустимой и возможной.
Со светом понятно, но вот со скоростью?
…Лежал в отделении паренек. Лет двадцать пять ему, кажется, было.
Поступил в хирургию с повреждением плечевой артерии. Вставлял стекло дома и – бац… Случайность?
Повреждение плечевой артерии в сосудистой хирургии – дело пустяковое. Сшили артерию. Запустили кровоток. Удачная и несложная операция.
– Все у тебя, Саша (возможно, больного так и звали), отлично, – Сергей Евгеньевич влетел в послеоперационную палату. Работы много. Еще и плановая операция предстоит.
А к вечеру у Саши появились признаки анаэробной инфекции. И болезнь стала развиваться с невероятной скоростью. Встал вопрос об ампутации руки. Руку ампутировали, а процесс распространения инфекции не остановили. Выполнили экзартикуляцию. Антибиотики сильнейшие подключили. Около Саши лампочками переливалась тяжелая артиллерия медицинской аппаратуры.
– Кажется, я умираю, доктор? – Саша тяжело дышал и беспокойно разглядывал суетящихся медсестер.
– Нет, Саша. Ну что ты? Все будет хорошо.
– Если нужно, доктор, ампутируйте мне и другую руку, ноги. Жить хочется. Жена меня любит. Она меня любым примет.
Саша умер. Не спасли.
Да, ведь о скорости, собственно, речь идет. Со светом понятно. Приблизительно. А с какой скоростью летит болезнь? И почему болезнь увеличивает скорость жизни? Чем ближе препятствие, тем труднее затормозить. Хаотичное начало требует результативного завершения.
– Вы не читали Борхеса?
– Нет, не читал.
– Как, вы не читали Борхеса?!
– ?
– А еще воспитанный молодой человек. И интеллигентный, кажется.
Вот и операционное поле обработано. Йод, смешанный со спиртом, создает спокойный цвет равномерного летнего загара. Что сейчас будет… А что сейчас будет? Поэтапное выполнение оперативного вмешательства произойдет. Каждый раз, когда берешь в руку скальпель, испытываешь… И что испытываешь? Да ни фига не испытываешь. Сосредотачиваешься.
– Начинаем, мужики?
– Поехали.
– И вы не читали Борхеса?
– Нет.
– Может быть, вы