Семнадцатое обновление. Георгий Смородинский
семь месяцев назад, – Джейн убрала зеркальце в сумку. – Роман, мне страшно! Очень страшно. Чейни не тот человек, который может простить такое. Я больше не хочу работать тут. – Она посмотрела на меня. В ее глазах плескалась тревога. – Я с понедельника в отпуске, по почте вышлю бумаги на увольнение. И отсижусь где-нибудь в тихом месте. А там, думаю, ему будет не до меня – корпорация сейчас переживает непростые времена.
– Как ты вообще там оказалась?
– Потому что мозгов нет! Документы нужно было подписать, а в офисе Адам давно не появлялся, он постоянно в разъездах и на переговорах. Поймала его после официальной части, и он предложил подняться к нему и обсудить несколько спорных моментов. Когда он начал приставать, я выскочила из номера. Он догнал меня и вытолкнул на балкон. Я, наверное, дура, что поперлась к нему в номер, да?
Я хмыкнул. Извечный женский вопрос, и попробуй ответить честно, тогда тебе точно ничего не обломится. А поскольку девчонка мне действительно очень нравилась, я ответил правильно: что-то о том, что она ни в чем не виновата, просто обстоятельства иногда сильнее нас.
Потом мы заехали к ней за вещами и отправились в отель, куда она собралась переехать на время, поскольку не хотела оставаться в своем доме. По дороге попросила остановить машину и куда-то позвонила с городского аппарата.
– Подруга заедет за мной в воскресенье вечером, – сказала Джейн, садясь в машину. Затем добавила: – Я надеюсь, ты не оставишь беззащитную девушку одну?
Выходные пролетели незаметно. Джейн оказалась на удивление приятной собеседницей, мы гуляли с ней по городу, ходили в кино, сидели в кафе, а по ночам занимались любовью. Нет, никакого чувства между нами не возникло, нам просто было хорошо вместе – по крайней мере, я так думал, хотя в общении чувствовалось какое-то напряжение. По молчаливому согласию мы не разговаривали ни о работе, ни о произошедшем в пятницу. И лишь в воскресенье вечером, когда я уже погрузил ее вещи в «Фольксваген» заехавшей за ней подруги, она прижалась ко мне и прошептала:
– Уезжай отсюда, пожалуйста. У меня неспокойно на душе.
Я приподнял ее за подбородок, поцеловал, подмигнул и произнес:
– Все будет хорошо, солнышко. – А потом зачем-то сказал: – Если что – в игре мой ник Криан, – первые три буквы – мои инициалы. Запомнить легко. Удачи тебе…
Не люблю расставаться вот так, без определенности. Грустная какая-то история, без начала и с непонятным концом. Увижу ли я когда-нибудь Джейн, я не знал. А если встретимся, вспомним ли эти два дня и захотим ли продолжения?
Из задумчивости меня вывел телефонный звонок.
– Привет, Иван, я как раз собирался тебе звонить, – обрадованно произнес я.
– Здравствуй, Рома. Неподалеку от Маркет-стрит есть французское кафе, запоминай адрес… Тебе туда добираться минут пятнадцать. На входе назовешься – тебя проводят. Все, давай