Не смей меня касаться. Книга 2. Марина Дмитриева
Роза, понравится ли тебе мое благородство.
– Алло, Андрей Анатольевич!
– Да, босс, здравствуй.
– Привет! Прости, что в воскресенье звоню, привык во всем на тебя полагаться, слушай, мне срочно нужно найти хорошего юриста в области семейного права.
– Босс, неужто надумал жениться? Поздравляю, нашел, уломал-таки свою зазнобу.
Его слова полоснули ножом по сердцу.
– Нет, Андрюх, я женюсь не на Тане Лазаревой, а на ее сестре.
В трубке мобильного телефона озадаченно кашлянули:
– Неожиданная рокировочка, босс.
Да уж…
– А парни, которые наблюдают за младшей Лазаревой, пусть пока остаются?
Надо отдать Андрею должное, быстро пришел в себя. И чувствуя мое состояние на пределе, не стал проявлять любопытство.
– Да, пускай продолжают слежку.
Впрочем, Юля, судя по отчетам ребят из службы безопасности, вела себя паинькой, пару раз ходила в институт, посещала больницу, довольно частенько встречалась с подружкой Алиной, любила пробежаться по магазинам, но практически ничего не покупала, больше глазела и, как мне видится, истекала слюной. С подозрительными лицами мужского пола не встречалась. Обычная девчонка… белобрысая сука, испохабившая мою любовь, моя будущая супруга и мать моего ребенка.
– Андрей, найди, пожалуйста, хорошего юриста, – снова повторил я, – он нужен мне уже в понедельник.
– Конечно, Саш, сейчас же займусь этим вопросом.
Глава 5
Настойчиво нажал на кнопку звонка двери семейства Лазаревых. Пришло время быть ответственным и сделать предложение прекрасной блондинке Юленьке. Как назло, дверь открыла именно она.
– Сашенька! – просияла белобрысая стерва и по совместительству будущая мама моего ребёнка, совершенно бесцеремонно кинувшись мне на шею. – Безумно рада тебя видеть!
А я-то как рад, аж передернуло от отвращения. Стерпится – слюбится, говорит народная молва… Ну-ну.
– Посмотри, видишь, у меня уже небольшое пузико появилось.
Ля-ля-ля совершенно нагло схватила меня за руку, положив мою ладонь на свой живот. Как по мне, никакого «пузика» еще не наблюдалось, лишь едва заметная выпуклость. Юля выглядела все такой же худенькой и стройной, словно тростинка. Неужели внутри этой изящной девушки, растет мой ребенок?! МОЙ?! Это мысль вызвала непонятные ощущения, грудь засаднила, словно незажившая рана. Странно, к этому маленькому человечку я не чувствовал отторжения. Неужели отцовский инстинкт просыпается?! Хотя Мила, обосновывая свое решение об аборте, помнится, говорила, дескать, у мужчин чувства к детям возникают гораздо позднее, только после рождения ребенка, и то при условии, что отец постоянно участвует в его воспитании. Однако, несмотря на эти утверждения, сейчас внутри меня появилось что-то вроде желания, или ответственности, сделать все возможное, чтобы у этого случайного заделанного по глупости