Звёздный свет. Врата за пределы. Зорислав Ярцев
открывая лицо, такое же идеальное, как у брата. Только ростом она была на полголовы ниже его, и волосы были заметно светлее, свободно струясь по плечам и гибкой спине до самых бёдер. Тонкую талию стягивал широкий тёмно-золотистый пояс, подёрнутый лёгкой дымкой. На нём были закреплены несколько герметично закрывающихся плоских контейнеров, которые иногда использовали для хранения небольших предметов, инструментов, запасов еды и воды.
Айнор несколькими шагами пересёк пещеру, бережно взял сестру за руки и посмотрел в её глаза, отливавшие яркой синевой полуденного летнего неба. Он сказал что-то на мягком певучем языке, от которого, казалось, пришло в движение всё застывшее вокруг пространство. Она грустно улыбнулась и ответила ему на том же языке. Взволновавшееся пространство отозвалось едва уловимыми переливами колокольчиков и звуками флейты.
Ждан и Таяна замерли, не решаясь прервать разговор элгранов и ту магию, что рождал их язык. Они мало что знали о языке, на котором говорят между собой элграны. Впрочем, никто из людей овладеть им не мог. Но это не мешало им чувствовать эти слова, проникаться ими, их вибрацией, их движением. Одно про язык элгранов было известно точно – это был язык действия, и каждый звук, каждое слово на нём порождало отклик в ткани Вселенной. И пускай стоявшие рядом люди не понимали слов, их всё равно захватывал целый водоворот ощущений.
Айнор слушал, продолжая с любовью и нежностью смотреть на свою сестру. Он ни на минуту не осуждал её действий. Даже тогда, когда они казались ему опрометчивыми. И Дарсару он сломал руку лишь потому, что тот настаивал на том, что никак не мог последовать за его сестрой, когда она увела корабль, и защитить её. Это было ложью. А ложь элграны физически не выносили. Так что сломанная рука – это очень маленькая цена за ложь самому себе. И Дарсар, уже спустя пару минут после скоротечного поединка Духа, сам признался в этом. Да и как могло быть иначе? Поединок Духа для того и был придуман элгранами, чтобы в бою сливаться в единое целое. Это позволяло обмениваться пониманием и видением картины напрямую, даже окунаться в первоисточник всего сущего с одной единственной целью – проявить правду, развеять любую, даже малейшую ложь, придти к единому пониманию, восстановить собственную внутреннюю целостность, потеря которой для элграна смертельно опасна.
– Я отказалась допустить, чтобы этот осколок вернулся в круговорот Вселенной в вихре боли и самобичевания, – вдруг перешла она на понятный землянам язык. – Ты же сам знаешь, что это может через время породить десятки новых Миров, выбравших путь страдания и хаоса.
– Знаю, – подтвердил брат, тоже переходя на земной. – И для этого существует очищающее пламя, чтобы целиком рассоздать всё болезненное, отжившее и опасное. Чтобы перевести Мир в состояние чистого света.
Айрис тяжело вздохнула.
– Этот Мир в нынешнем своём виде обречён. Я это прекрасно понимаю.
– И всё равно решила спасти осколок его Сердца, – в тон ей отозвался Айнор.
Сестра