Отмеченная огнем. И остался только пепел. Анна Осокина
внимательно на нее посмотрела и принюхалась. Исха привыкла, что звери, в отличие от людей, никогда ее не боялись и даже тянулись к ней, поэтому без всякой брезгливости нагнулась и протянула руку. Грызун воспользовался моментом и, взбежав по руке, вальяжно устроился на плече. Женщина засмеялась.
– Щекотно ведь! – Исха отломила небольшой кусочек сыра и дала малышу. Тот с радостью схватил лакомство передней лапой и сразу же стал угощаться.
Чем ближе ведьма подходила к рынку, тем многолюднее становилось. По дороге в ту и другую стороны сновали телеги с товарами, запряженные лошадьми или ослами. Кто-то спешил по своим делам, кто-то неспешно прогуливался. Показались первые лавочки с заморскими специями, сушеными фруктами и орехами, дальше торговали местными овощами и фруктами, а в самом конце – свежим мясом и рыбой.
Исха шла медленно, мимоходом разглядывая прилавки. Она давно привыкла, что при ее появлении люди начинают вести себя странно. Многие отводили глаза и пытались поскорее исчезнуть из поля зрения, даже те, кому она когда-то помогла. Особенно те. Но сейчас было по-другому. Она всем своим существом чувствовала направленные в ее сторону косые взгляды. Хотелось ускориться, чтобы быстрее покинуть это место, но ведьма усилием воли заставляла себя, не прибавляя шагу, продолжать прогуливаться между рядов, кивая знакомым. Настроение стремительно падало. То и дело ведьма улавливала отдельные слова: бесстыжая… жрец… зачаровала… Раньше так явно никто не перешептывался за ее спиной.
А Григ, как назло, еще и проповедь прочел к ее приходу соответствующую – о том, что мы все равны перед Ясногорящим и должны относиться друг к другу с уважением и смирением. Да и юродивому понятно, что жрец имел в виду неоднозначное отношение логовцев к ведунье! Ох, не нужно было начинать ходить в храм. По крайней мере, стоило все время маскироваться. Но она же тоже человек! Тем более сам жрец разрешил ей приходить.
Исха упрямо вскинула подбородок вверх, натянула улыбку и, несмотря на преследующие неприятные мысли, продолжала не спеша гулять, делая вид, что ничего не замечает. Наконец она дошла до лавки, в которой часто делала покупки. Хозяин, толстый добродушный старик с полностью седыми волосами до плеч, которые он обычно собирал в короткую косу, и длинной белой бородой, почти лишенный религиозных предрассудков, всегда искренне радовался ей. Раньше он всегда встречал посетителей, опираясь на палку. Неудачный перелом колена в детстве на всю жизнь сделал его хромым. Но, видя его хорошее к себе отношение, ведьма сама предложила помощь. После нескольких встреч мужчина смог выкинуть свой костыль и теперь свободно передвигался. Это сделало их добрыми приятелями.
Она вошла в спасительную лавку и, плотно закрыв за собой дверь, устало к ней привалилась, будто только что убежала от урагана. Бессменный торговец стоял на своем месте за прилавком. Исха знала, что он живет здесь же, на втором этаже, вместе с женой и великовозрастной незамужней дочерью. Однако сейчас его семейства здесь не наблюдалось.
Внутри