Багдадская встреча. Агата Кристи

      И вот теперь, с недельным жалованьем (минус девять пенсов) в сумочке, Виктория сидела на скамейке в сквере Фиц-Джеймс-Гарденс, представляющем собою обсаженный чахлым кустарником треугольник с церковью в середине и большим магазином сбоку.

      У Виктории была привычка, если только не шел дождь, купив себе в молочном баре один сандвич с сыром и один – с помидором и листиком салата, съедать свой скромный обед здесь, как бы на лоне природы.

      Сегодня, задумчиво жуя, она опять и опять ругала себя – могла бы, кажется, знать, что всему свое место и время и совсем не стоит передразнивать на работе жену начальника. Впредь надо научиться обуздывать свой темперамент и не скрашивать такими шуточками скучную работу. Ну, а пока, освободившись от «Гринхольца, Симмонса и Лидербеттера», Виктория с удовольствием предвкушала, как поступит на новое место. Она всегда обмирала от радости, в первый раз выходя на работу, – мало ли что там тебя ждет.

      Она только что раздала последние хлебные крошки трем бдительным воробьям, которые тут же затеяли из-за них отчаянную драку, когда заметила, что на другом конце скамейки сидит невесть откуда взявшийся молодой человек. Собственно, она видела, что кто-то к ней подсел, но, поглощенная добродетельными намерениями на будущее, не обратила внимания. Зато теперь хоть и краешком глаза, но рассмотрела и восхитилась. Парень был безумно хорош собой, кудри как у херувима, волевой подбородок и ярко-голубые глаза, и, кажется, он тоже украдкой вполне одобрительно поглядывал на нее.

      Виктория вовсе не считала зазорным знакомиться с молодыми людьми в общественных местах. Как большой знаток человеческой природы, она не сомневалась, что легко даст своевременный отпор любой наглости с их стороны.

      Так что она открыто улыбнулась, и херувим сразу отреагировал, словно марионетка, которую дернули за веревочку.

      – Привет, – сказал он. – Славный здесь уголок. Ты часто сюда приходишь?

      – Почти каждый день.

      – А я вот в первый раз, надо же. Это весь твой обед был – два сандвича?

      – Да.

      – По-моему, ты мало ешь. Я бы с такой кормежки умер от голода. Пошли поедим сосисок в закусочной на Тоттенхэм-Корт-роуд?

      – Нет, спасибо. Я уже наелась. Сейчас больше не влезет.

      Она втайне ожидала, что он скажет: «Тогда в другой раз». Но он не сказал. Только вздохнул. А потом представился:

      – Меня Эдвард зовут. А тебя?

      – Виктория.

      – Твои предки назвали тебя в честь железнодорожного вокзала?[12]

      – Виктория – это не только вокзал, – возразила образованная мисс Джонс. – Есть еще и королева Виктория.[13]

      – Д-да, верно. А фамилия?

      – Джонс.

      – Виктория Джонс, – повторил Эдвард, как бы пробуя на язык. И покачал